Интересный пациент

«…перед заходом на „химию“, я скручивал себе десяток папиросочек, крохотных, на пару затяжек и отправлялся в больницу. Как только снимали капельницу, выходил в больничный парк, сидел под огромными соснами и курил. И хотя периодически продолжались осложнения, было тошно и неприятно, но все же вторую половину „химии“ я пережил, в чем глубоко убежден, благодаря „траве“…»

Настроение было – хуже некуда. Тошнило так, что не то чтобы шевелиться, даже дышать было неприятно. Вошедший в палату Натан сразу обратил внимание на мое состояние и предложил очередную порцию «Прамина». Я мрачно покивал, уже зная последствия (побочные эффекты от него еще те), он внимательно посмотрел на меня и вдруг спросил: «А чего ты марихуану не возьмешь?»

ОТСТУПЛЕНИЕ: Израиль – один из мировых лидеров в производстве и использовании медицинской марихуаны. Здесь ее применяют направо и налево, от посттравматика и головных болей, от Паркинсона и эпилепсии. При онкологии дают даже детям. Не в виде папирос, конечно. Израильтяне освоили производство тетрагидроканнабинола в таблетках, спреях, разных мазях и пилюлях. Сейчас собираются ее экспортировать. До полной легализации здесь еще очень далеко, но в медицинских целях используют очень широко, потому что штука эта оказалась буквально спасением для множества больных.

…Я, прямо-таки не веря, переспросил:

– А можно?

Натан даже удивился:

– Разумеется. Так хочешь?

– Да, – кивнул я.

Он вышел и через пару минут вернулся с двумя бумагами: «Подпиши вот здесь и здесь. Я сейчас это отправлю в Минздрав, а оттуда тебе придет разрешение». Оказалось, что в Минздраве есть специальный отдел, который занимается выдачей разрешений на медицинский каннабис. Они требуют два документа – краткую историю болезни и просьбу, заполненную и подписанную врачом. Причем отправляют бумаги по факсу, для скорости процесса. Я кивнул и тут же об этом забыл – немилосердно тошнило. Ровно через неделю, когда курс уже закончился и я приходил в себя, возвращаясь с прогулки, открыл почтовый ящик – и оттуда выпал конверт. В конверте лежало разрешение на 20 граммов марихуаны в месяц.

Звучит вроде несерьезно – 20 граммов, ага. Возьмите 20 граммов сушеного укропа и полýчите представление, о каком количестве идет речь. Когда разрешение подтвердили по телефону, есть еще и такая процедура, я поехал в Тель-Авив. По указанному адресу на одной из центральных улиц возле неприметной двери ошивался охранник. Ни вывески, ничего, что указывало бы на то, что за этой дверью происходит, разумеется, не было. Секьюрити проверил наличие у меня разрешения и открыл дверь.

За дверью оказался типичный магазинчик, в таких на каждом углу продают сигареты, напитки и всякую такую мелочь. Здесь же за прилавком лежали огромные мешки, доверху набитые «травой», а стеклянный стеллаж напротив был уставлен разными приспособлениями для курения. От небольших трубочек до огромных стеклянных банок. Улыбчивый парень, который распоряжался в этом наркоцарстве, проверил мое разрешение, пометил себе, что первая месячная норма мне выдана, и предложил на выбор: взять шишками или уже готовыми папиросами. Я, ничего в этом не понимая, выбрал второй вариант, чтобы меньше морочиться. Пока мне оформляли всю эту процедуру, в магазин, или, если хотите, пункт выдачи, зашли еще несколько человек. Среди них молодая женщина, в шапочке, совершенно без волос и очень бледная, тоже, как и я, на химиотерапии. С двумя подружками весьма разбитного вида, одна из которых все повторяла: «Это не мне, это ей», и дождаться не могла, когда же наконец ее подруге выдадут вожделенный мешочек. Сцена была настолько ясная своими последствиями, что все присутствующие начали улыбаться, толкать друг друга в бок, но женщину это совершенно не смутило. По итогу, мне выдали две толстенные упаковки папирос, каждая, хоть в энциклопедию помещай на страницу «косяк», и велели приходить через месяц за новой порцией.

Добравшись домой, я достал одну из папирос, вышел на балкон и закурил. Эффект был ожидаемый, я много про это читал, но все равно удивительный. Мерзкий свинцовый ком в горле, стоявший там месяцами и отравлявший мне жизнь, вдруг ухнул куда-то вниз, тошнота не прошла, но как-то сразу отступила, и стало просто… хорошо. Вот в этот момент я окончательно понял, что эта эпопея закончится благополучно.