Интимная жизнь элиты

В консерватории шел фортепьянный концерт Чайковского. Со второго отделения ребята сбежали в кафе и просидели до закрытия.

Максим проводил Асю. А поздно вечером позвонил Егору.

– Брательник, это не девочка, а ягодка. Что же ты скрывал ее…

Егор, слушая Максима, насмешливо улыбался.

– Если так… С тебя причитается.

Прошло какое-то время, и Егор узнал, что Максим не на шутку загулял с Асей и даже забыл про Настю. Да и Ася, поняв, что с Егором каши не сваришь, потихонечку к нему остывала…

Рано утром позвонил Братышев и сказал, чтобы Егор тотчас приехал…

Егор, наскоро позавтракав, поцеловал сестренку и помчался в управление. В приемной генерала Романова сидел Братышев. Полуобняв, он повел Егора к генералу.

Романов вышел из-за стола навстречу, оглядел со всех сторон Егора.

– Хорош жених. Хоть сейчас в ЗАГС!

Они сели за полированный стол, и Егор догадался, что он получил новое назначение…

– Поедешь в Швецию, – заявил генерал. – Задача твоя простая. Даже очень простая. Завязать хорошие связи с ручной и творческой интеллигенцией. Надышаться их жизнью. «Крыша» журналиста ТАСС даст тебе возможность неплохо вписаться в эту своеобразную среду, а может быть, и богему. Будут и поездки к соседям в Голландию, Данию… Пора расширять психологический горизонт.

– Без конкретизации? – удивился Егор.

Генерал засмеялся. Засмеялся и Братышев.

– Ишь какой! Ему подай конкретное дело, – усмехнулся Романов. – Так что без конкретизации… Карты раскрывать тебе не будем!

Через несколько дней Егор уезжал в Швецию.

Глава 41

Горбачевская либерализация закончилась плачевно. В ПГУ КГБ старались чутко прислушаться к пульсу страны. Огромная машина внешней разведки и контрразведки была насторожена – что дальше?

Председатель КГБ Крючков сидел в «Матросской тишине». Быстро менялось политическое время. Уже не было Советского Союза. Уже КГБ разъединился на самостоятельные организации – ФСК, СВР, ФАПСИ, ФСО.

Россия. Пока существовало государство, внешняя разведка должна была жить. Любая страна, если она хочет выжить среди других, обязана иметь достойную разведку и контрразведку.

Внешняя разведка всегда была самой сложной, но и самой перспективной спецслужбой. Она всегда была и будет!..

В годы Отечественной войны бойцы невидимого фронта работали на совесть! О близкой войне Сталина предупредил не только Рихард Зорге, но и берлинская группа «Корсиканца», которой Иосиф Виссарионович не поверил: вождь сказал, что «никому из немцев, кроме председателя Компартии Германии Вильгельма Пика, верить нельзя».

В Ясеневе на фотографиях запечатлены шестьсот семьдесят сотрудников внешней разведки. Но это только малая доля… Не все открыты, не все расшифрованы.

Абель и Филби… Знаменитый Максим Исаев, ставший прообразом Штирлица в «Семнадцати мгновений весны». Разведчик Николай Кузнецов, он же Колонист, Грачев, Пух, Пауль Зиберт, – все они вошли в историю тайных операций как суперпрофессионалы.

Когда в конце апреля 1945 года резидент советской политической разведки Александр Коротков вместе с частями армии вошел в Берлин (четырьмя годами раньше он был в гитлеровской столице под «крышей» секретаря советского посольства), то вспомнил, что где-то у Бранденбургских ворот, вероятно, еще лежал зарытый в землю стеклянный сосуд со свернутыми в трубочку рейхсмарками – последний тайник, заложенный советской разведкой в Берлине.

Но не было в живых тех, кому это предназначалось. Осенью гестапо схватило «Корсиканца» – старшего правительственного советника в Министерстве экономики Арвида Харнака. Не было и «Старшины» – сотрудника штаба люфтваффе Харро Шульца-Бойзена. Не было и «Старика» – писателя Адама Кукхофа. Они заплатили своей жизнью.

Внешняя разведка… Это она помогла техническому росту государства, когда ему было трудно и необходимо. Координатор американского направления Гайк Овакимян сформировал агентурную сеть, которая помогла стране в короткий срок создать собственное ядерное оружие.

Когда однажды знаменитому физику Юрию Харитону рассказали о вкладе разведки в ядерное оружие, он удивился:

– Позвольте вам не поверить.

Ему показали служебную переписку с Курчатовым.

– Смотрите, а вот и ваша фамилия.

Курчатов просил ознакомить товарища Харитона с добытой разведкой информацией.

Академик Харитон был ошарашен:

– А мы думали, что материалы идут из «шарашки» – ГУЛАГа!

Тридцать одна тысяча листов технической документации по военным разработкам. Одна тысяча пятьдесят пять комплектов чертежей. Сто шестьдесят три образца техники. Так американский бомбардировщик Б-29 стал прототипом самолета ТУ-4.

Внешняя разведка… Более семидесяти пяти лет существует она. 20 декабря 1920 года приказом председателя ВЧК Дзержинского за номером 109 был образован Иностранный отдел ВЧК – прообраз будущей советской разведки.

Вождями разведки были многие. Александр Сахаровский возглавлял ЛГУ в середине пятидесятых. Профессионал высокого класса, мастерство которого было отточено в заграничных резидентурах. Когда Сахаровский пришел к руководству, разведка переживала кризис. Серия предательств… Агентурные группы разваливались на глазах.