Интриги дядюшки Йивентрия

На арене поднялись огромные узловатые колонны. То, что Сьомирина назвала чашами, оказалось либо обветренными дуплами, либо измытыми дождями вершинами. Вокруг каждого по-своему извивались ленты.

– Когда ребенку в Бамли исполняется пять лет, он один обходит все столбы и из каждого берет по одному камушку. Эти камушки и указывают ему путь в будущем и дарят настоящее Имя. Камни вставляются в украшение, которое потом человек носит, пока не кончится счет его дней. Тогда камни возвращаются в чаши и душа человека может уйти вместе с ветрами. Мне исполнилось пять лет. Я должна была получить свое настоящее Имя. Я очень боялась, ведь мне предстояло одной обойти весь город и даже сходить в холмы. Детям кажется огромным маленький мирок, в котором они живут. Даже соседняя улица представляется местом далеким и очень опасным. Я очень переживала и даже плакала. И еще я очень боялась испачкать свое новое платье, которое мне сшила мама в подарок на пятилетие. Оно было таким красивым. С ярким пояском и бантом на спине. На нем были вышиты чудесные узоры…

Прямо перед Сьомириной сплелось кукольное платьице с огромным бантом на спине. Йозефику показалось, что оно сшито из обычной занавески, и эта мысль отчего-то его очень опечалила. По щеке Сьомирины покатилась огромная слеза и шумно упала на песок. В толпе зрителей послышались всхлипы.

– Я очень боялась испачкать платье. «Ну что ты нюни распустила, Поганка? Ты же уже такая большая девочка, сейчас получишь свое настоящее Имя, и мы это отпразднуем», – сказал мой отец. Мама только улыбалась, глядя на меня, и молчала. Она дала мне корзиночку для камушков и обняла. Она так ничего и не сказала.

Сьомирина зашмыгала носом и достала из своего картофельного мешка шелковый платок. Она шумно сморкалась на зависть всем ветрам, а Йозефик с удивлением заглянул в свой нагрудный карман, в котором этому платку положено было быть.

– День был солнечный, ни тучки. Я добежала до угла улицы и остановилась. Передо мной одной открылся весь мир, и я не знала, куда идти. Я видела столбы и раньше, но всегда была с родителями. Они показывали на них и говорили: «Вот это столб Рьомна» – или: «Посмотри, как Вьонка играет с лентами». Я чуть не расплакалась, испугавшись, что не найду свое настоящее Имя и родители не смогут мной гордиться. Не будет ни праздника, ни платья, и все мальчишки будут надо мной смеяться и обзывать бяшкой-безымяшкой. Проходящие мимо люди показали мне дорогу к ближайшему столбу. Они все улыбались и показывали дорогу. Ближе всего к нашему дому был столб Сльота. Вокруг него плавно качались ленты и отсвечивали на солнце. Чаша была высоко, и я не знала, смогу ли я до нее добраться. Тут передо мной выскочил мальчишка в нарядном костюме и ловко вскарабкался на столб. Он схватил камушек и посмотрел, как тот играет на солнце. «Последний!» – гордо крикнул он и показал язык. После он спустился со столба, ободрав свой наряд, но это его не беспокоило. Когда он проходил мимо меня, он снова показал язык и обозвал меня безымяшкой. Я знала, что после этого родители его отведут в Собор Девяти Ветров, такой большой и красивый, и служители согласно старым Книгам дадут ему самое настоящее Имя. «Я знаю этого мальчика, – сказала мне одна бабушка, – он живет за холмами. Еще не скоро он с родителями придет в Собор за своим именем. Можешь его обогнать, если постараешься». Тогда я залезла на столб быстро-быстро, схватила камушек, предназначенный Сльотом для меня, и спустилась, даже не запачкав платья. Я очень боялась разжимать кулачок и смотреть на свой камушек, поэтому не глядя спрятала его в свою корзинку под платок.

Непросто было обойти все столбы. Немало захватывающих приключений я пережила в тот день: меня окатил из лужи грузовик, я видела большого воздушного змея с хвостом, еще съела леденец на палочке, и в холмах меня покусала корова. В конце дня я счастливая прибежала со своей корзинкой и девятью камушками домой. Родители так поспешно собирались, что я смеялась до упаду. А потом мы торопились в Собор. Мы даже ехали на такси, и водитель два раза посигналил в рожок. Я раньше не замечала, какой Собор огромный…

В подтверждение ее слов под испуганные возгласы толпы песок арены взвился в небо и принял очертания вселяющего тревогу веретена. На его вершине застыл неподвижный флаг, который просвечивал свозь призрачные контуры Собора. В таком призрачном воплощении Собор казался заначкой громадного шелкопряда. Никаких приятных впечатлений он ни у кого не вызвал. Его девять распахнутых настежь врат манили своей отвратностью и пронизывающим хребет до самого копчика ужасом. Это было воплощение предвечных страхов, усвоенных человечеством в свои младые годы. К одним из врат неслась крохотная машинка с четырьмя фигурками. На спине у одной из них любой обладающий орлиным взором или биноклем мог разглядеть несоразмерный бант.