Инженер страны Советов

– Ну слава Богу, очнулись, – с каким-то лёгким акцентом сказала Лисичка, – Вы только лежите и не вставайте, а я сейчас тятю кликну.

Она поправила простынь, которой я был укрыт и быстро убежала. Спустя мгновенье я услышал, как хлопнула входная дверь. Боль немного утихла и я смог рассмотреть помещение, где нахожусь. Похоже, что это что-то вроде отгородки в большой комнате. Вход сюда завешен чем-то вроде занавески до пола, край которой зацепился за спинку стула и теперь мне был виден кусок соседней комнаты. Везде чисто, полы выскоблены и застелены домоткаными половиками. На стене напротив видны несколько фотографий. Что на них разобрать сложно, но, похоже, что на одной из них человек в военной форме. А вообще ситуация напомнила мне то, как я впервые очнулся в этом времени. То же девушка, маленькая комнатка. Правда в прошлый раз на стенах и потолке ещё и электрические провода были, а тут их нет.

Где-то послышались тяжёлые шаги и звук открывшейся входной двери.

– Не части, Анна, – сильный мужской голос, казалось, заполнил всё свободное пространство, – очнулся и слава Богу. Пойду познакомлюсь, кто такой, а ты вон, поди поснедать чего-ни-то собери. Да болезному нашему похлёбки жидкой налей в кружку. Ему всё одно пока только жидкое можно, иначе помрёт не ровен час.

Занавеска откинулась и в мою каморку вошёл крепкий мужчина на вид лет 60ти с аккуратно подстриженной бородой. Смотрели мы с женой когда-то в будущем польский фильм "Знахарь", вот и вошедший был точь в точь как главный герой. В общем монументальный мужик, ростом чуть меньше двух метров и с комплекцией голливудского актёра-губернатора. Во всяком случае каждая ладонь у него была как две мои.

– Вижу, молодой человек, вы пришли в себя, – а вот манера говорить никак не вязалась с его внешностью. Заметив моё мимолётное замешательство он ухмыльнулся и сел рядом с кроватью на табурет. Мебель жалобно скрипнула, – Вы можете говорить? Можете назвать своё имя?

– Меня зовут Михаил Шершнёв, – прохрипел я. Горло было сухое. Заметив это мой собеседник встал и вскоре вернулся с кружкой, от которой шёл легкий пар. А уж аромат от неё шёл просто неописуемый. В животе сразу предательски заурчало.

– Вот, попейте бульона, Михаил. Вам сразу станет легче, – он помог мне приподняться на локтях и поднёс кружку с тёплым наваристым бульоном к губам. Напившись, а заодно и наевшись, я откинулся на подушку, а хозяин дома опять вышел. Вернулся он со знакомым планшетом в руках.

– Думаю это ваше, молодой человек, – он положил планшет мне в изголовье, – Там и ваши документы и документы ваших спутников. К сожалению кроме вас не выжил больше никто. Остальных я похоронил рядом с тем местом, где упал ваш самолёт. Признаться удивлён, что вы в столь молодом возрасте занимаете столь высокую должность. Думаю, у вас появилось много вопросов? Я готов ответить на какие смогу. Да, забыл представиться. Пан Войцех Домновский.

– Какое сегодня число? – этот вопрос волновал меня больше всего.

– Вчера Ильин день был, значит сегодня, стало быть, 3-е августа. Вы, Михаил, у нас полтора месяца, – пан Войцех посмотрел на меня с какой-то грустью, – Уже больше месяца как началась война. Наши отступают. Говорят немцы взяли Киев.

– Наши? – я с интересом посмотрели на собеседника.

– Да, наши, – пан Войцех вскинул голову, – Я ещё помню те времена, когда меня звали не Войцех, а Вячеслав. Ротмистр Вячеслав Александрович Домнин, к вашим услугам, – он встал по стойке смирно и аж прищёлкнул каблуками своих сапог, – Когда враг напал на Россию, то все русские наши.

– К сожалению, господин ротмистр, не могу, в силу обстоятельств, выразить вам своё почтение таким же образом, – я всё же изобразил кивок головой.

– Вы странный большевик, Михаил, – Домнин сел на табурет, – вы произнесли "господин ротмистр" без какого-либо отторжения и презрения.

– Ну уж какой есть, Вячеслав Александрович. И почему у меня должно вызывать отторжение ваше воинское звание, которое вы, судя вон по тому фото, – я кивнул на стену, на которой всё же сумел разглядеть фото человека в форме и с орденами, – заслужили на поле боя?