Иоанн Грозный (СИ)

         Про желание царя в очередной раз жениться быстро изведали  помимо Годунова.  Царь сказал Ивану и пошло, поехало. Боярские партии задумались, чего на том выгадать. Опять съезжались Шуйские. Руководил раздумьем мягкотелый Василий. После смерти родителя он продвинулся по старшинству  в родовой  ветви. Но над ним был раздумчивый волевой  дядя – Иван Петрович Скопин. Ефросинья Ананьина ни с кем из Шуйской знати не была повязана, потому положили царя от нее отговорить. Не допустим государственного позора! Иной подход, ежели опосля серьезных вразумлений, она к какой партии склонится. Боярская партия неединой. Волей-неволей надо гулящую перетянуть на свой берег. Выдвиженцы-дворяне, подобные Годунову, Басмановым, Грязным, стремились в боярство. Ведя собственную игру, искали опоры в сильнейших. От Романовых скакали к Мстиславским и так далее. Выглядывали, выспрашивали, объявляли о поддержке, везде искали выгоды. На первое возглавить дворян снова упорно брался окольничий Федор Федорович Нагой. Его дочь до сих пор была не выдана. Уже не надеясь на царя, Нагой сосватал ее Василию Шуйскому, стремясь соединить  дворян со старейшинами.

         Весть о царском выборе, награждавшем Ефросинью, дошла до Якова Грязного. Он успел смотреть деревни, пожалованные государем за благие вести. Яков заложил пятистенок, где предполагал скромно жить, лечась мучительных головных болей, следствия ранения. Данные ему деревни в Рязанской области некогда принадлежали опальному Ивану Васильевичу Шереметьеву. По дворцовой интриге, взявшейся как-то противодействовать объявившему себя дружественным  Девлет-Гиреем, эти земли были у князя отобраны. Отстраненный от командования на Берегу обиженный Шереметьев, за воинские подвиги удостоенный прозвища «Ужас крымцев», постригся в монахи. Монастырю он передал свои пажити с населявшими их крестьянами. По кончине Шереметьева царь не позволил отойти им его брату Федору, попавшему год назад в Ливонии в плен. Ныне от Иоанна зависело, выкупить князя Федора или нет, поэтому он позволил забыть себе о его неудовольствии, и Яков был награжден оспариваемыми землями.

         Желая осесть в поместье, Яков ходил по полям, лично мерил земельным аршином окрест, вникал в нужды хлебопашцев и лесных сборников. Почва была нехороша, сера, бедна черноземом. Народ легко снимался, уходил в Москву на заработки, пользуясь разрешенными на то двумя неделями подле Юрьева дня. Чтобы привязать крестьян, Яков ссудил их сроком на пять годин прикупленными лошадьми и волами для пахоты, иных нужд. Дал  в долг инвентарь: сохи, бороны, плуги. Необходимое закупил у ремесленников в Новой Рязани. Пока давал, крестьяне глядели на него ласково. Прошло малость времени, опять нахмурились. Встречаясь, тупились долу. Яков начал строить церковь, желая, чтобы хлебопашцы не ходили в соседнее село, близко молились, женились, хоронили. Думал звать батюшку с дьяком на службу и детишек обучение.

         Природа поместья была сравнить с Сибирью, но тоже  богатая. За строящимся теремом в камышах шуршали сохатые. Облака тетеревов и уток порхали над речкою, притоком Оки. Места неспокойные, ежели наедут татары.

         Приехав в столицу пополниться деньгами, отданным евреям в рост, Яков и узнал, что царь собирается заново жениться. Новость поначалу не встревожила его, но заехав на поклон к Годунову, он узнал правду. Борис со сдержанной насмешкой изложил дело. Капризы уподоблялись  торчавшим при плавании в придворной пучине опасным камням, куда стремились направить соперников в борьбе за высочайшую ласку, самим же выплыть, воспользовавшись пены бурлением.

         Яков был ошеломлен. Он не желал видеть Ефросинью  жертвой государева покаяния. Он соглашался на ее закрытие в келье. Своей злосчастной судьбе, не чужой. она должна служить орудием. Он твердил, что Ефросинья была обвенчана в Суздале с умиравшим Матвеем. Но это не служило оправданием. Годунов знал: Иоанн хотел, чем хуже, тем лучше. Чужая гулящая жена, блудница – вся грязь на  седую голову. Бориса немаловажно отвлекало соединение сестры с Феодором. Ирина – вот кто надежна. Ефросинья тоже должна быть под влиянием. Говори, говори.. Чего она там еще?!. Годунов бежал к царю, твердо державшегося покаянного  душевного состояния. Каждый день ездил по церквам слушать возглашаемые синодики со списком  жертв. Не оправдывал убийства стечением обстоятельств, временем, подлинными умерщвленных винами.

         Слушая рассказы Годунова о Ефросинье, Иоанн торжествовал. Вот пара ему убийце брата, знатнейших и простых людей русских, разорителю городов, прежде –  Новгорода. Вся грязь на его седую голову! «Вези  гадину!», - кричал, топая ногами, стуча посохом. царь. «Пусть и муж явится. На Лобном месте объявит народу, что она такая. Как бежала с татарами!» Теперь Ефросинья еще и бежала! Волосы в царской бороде вставали дыбом, черные глаза из-под нависшего лба метали молнии.

         Годунов вскользь напомнил, что Матвей, венчанный муж Ефросинья,  государем отправлен в Ливонию с тайной поручением под видом очередного перебежчика умертвить главнейших предателей.