Йога Васиштхи Том 1

Такова сарга тридцать вторая «Одобрение небожителей» книги первой «О разочаровании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 33. Собрание небесных и земных обитателей.

Сиддхи сказали:

1–3. Мы желаем услышать от великих мудрецов ответ на эти очищающие и освежающие слова великого потомка Рагху. О великие мудрецы во главе с Нарадой, Вьясой и Пулахой! Отложите все и приходите скорее сюда, о великие риши! Давайте мы встретимся все в этом зале собраний царя Дашаратхи, подобно пчелам, слетающимся на сияющий золотом цветок лотоса.

Валмики сказал:

4–6. После этих слов все небожители, компания божественных мудрецов, опустились с небес в зал собраний. Во главе их был Нарада, не оставляющий свою сладкоголосую лютню; далее Вьяса, темный и подобный туче; еще Бхригу, Ангирас, Пуластья и иные величайшие в окружении лучших из мудрецов – Чьявана, Уддалака, Ушира, Шаралома и множества других.

7–10. Они опустились, касаясь друг друга одеждами из оленьих шкур, с раскачивающимися четками из рудракши и красивыми сосудами для воды, распространяя вокруг сияние, подобно бесчисленным звездам в небе. Их лица сияли, они освещали друг друга, подобно множеству солнц. Как драгоценности в гирлянде, они озаряли всех вокруг своими разноцветными отблесками, и в присутствии друг друга становились еще более прекрасными, как жемчужины в ожерелье. Одни были подобны потокам лунного света, другие – сияющим солнцам. Они были словно множество полных лун, собравшихся вместе.

11–12. Вьяса сиял, подобно облаку среди бесчисленных звезд, Нарада – подобно прохладной луне среди целого моря звезд. Пуластья среди богов казался самим Индрой, Ангирас среди них блистал как солнце.

13–17. Когда это огромное воинство сиддхов спустилось с небес на землю, мудрецы в зале собраний царя Дашаратхи учтиво поднялись для приветствий. Небесные и земные обитатели смешались друг с другом, их сияние взаимно преумножилось и озарило все вокруг. Некоторые держали в руках бамбуковые палки, некоторые – прекрасные лотосы. Их головы были украшены травой дурва, а в их волосах светились драгоценные камни. Волосы некоторых были собраны в узлы или окрашены в огненно-оранжевый цвет. Их руки украшали ожерелья из рудракши и гирлянды из цветов жасмина. Они были облачены в одежды из коры и прикрыты шелковыми накидками и цветочными гирляндами. Их украшали священные нити из трав и ниспадающие жемчужные ожерелья.

18–22. Васиштха и Вишвамитра по очереди ублаготворили всех небесных обитателей пуджей, поднесением воды, приветственными словами и омовением ног. Небожители тоже в свою очередь уважительно приветствовали Васиштху и Вишвамитру пуджей, поднесением воды, омовением ног и сердечными словами. Со всем уважением царь свидетельствовал свое почтение всем сиддхам, и сиддхи приветствовали царя, задав традиционные вопросы о его благополучии. После учтивых слов и взаимных поклонов небожители и земные обитатели заняли свои места. Радостными словами, дождем цветов и похвалами они приветствовали Раму, который радушно принимал их поклонами со сложенными почтительно руками.

23–27. Затем Рама, сияющий царственными достоинствами, опустился на свое место. Также заняли свои места Вишвамитра, Васиштха, Вамадева и другие мудрые советники; Нарада, сын Брахмы, великий мудрец Вьяса, а также Маричи и Дурваса, мудрый Ангирас; Крату, Пуластья, Пулаха, мудрец Шаралома, Ватсьяяна, Бхарадваджа, великий мудрец Валмики; Уддалака, Ричика, Шарьяти и Чьявана. Они и многие другие, изучившие Веды и науки веданг, познавшие истину, великие мудрецы и учителя – все они заняли свои места.

28–32. Затем Нарада, Васиштха, Вишвамитра и другие мудрецы, знающие Веды, обратились к Раме, потупившему взор: «Превосходно! Юный Рама произнес прекрасную речь, исполненную мудрости высшего устремления, порожденную чувством бесстрастия. Она полна совершенства, ясного понимания, достоинства, красоты, ясности и твердости. Ее смысл прозрачен и полезен, он приносит блаженство бесстрастия. Остался ли кто безразличным к словам Рамы? Едва ли даже один из сотни мог бы произнести подобную удивительную речь, подвигнувшую всех к размышлениям и с удивительным искусством выражающую желаемый смысл.