Йога Васиштхи Том 1

19–26. Напутствованный так отцом, Шука спустился с горы Меру в долину и прибыл в город Видеха, где правил царь Джанака. Охранники дворца сообщили великому Джанаке, что сын Вьясы, Шука, ожидает у ворот. Чтобы испытать твердость намерений Шуки, Джанака безразлично сказал: «Ну и пусть», – а затем не обращал на него внимания семь дней. Затем Джанака позволил Шуке войти во двор дворца, где тот, покорный жажде знания, пребывал еще семь дней. Затем Джанака впустил Шуку в покои дворца, передав ему, что царя нельзя увидеть, пока не пройдут еще семь дней. Здесь, по приказу Джанаки, луноликого Шуку развлекали прекрасные любвеобильные красавицы, ему предлагали разнообразные блюда и прочие удовольствия. Сына Вьясы не впечатлили ни безразличие царя, ни развлечения. Его ум не взволновался, как крепко стоящая на земле скала остается недвижимой при легком дуновении ветра. Совершенно спокойный и умиротворенный, в блаженном состоянии ума, Шука молча сидел, подобный совершенной полной луне.

27–28. Увидев это, царь Джанака пригласил к себе Шуку, познавшего свою природу и пребывающего в блаженстве. Царь приветствовал его: «Ты закончил все земные дела и обязанности и достиг всего желаемого. Чего ты еще хочешь? Что я могу сделать для тебя?»

Шука сказал:

29. О гуру, объясни мне, как появляется эта беспокойная сансара и как она заканчивается?

Вишвамитра сказал:

30. Когда Шука задал вопрос, Джанака ответил ему то же самое, что он слышал и раньше от своего мудрейшего отца.

Шука сказал:

31–34. Все сказанное тобой я уже понял ранее с помощью собственных размышлений. То же самое мне объяснил и отец, когда я спросил его. И сейчас, о царь, лучший из наставников, снова ты повторил мне все то же, что утверждают и писания. Несомненно, что обжигающая бессмысленная сансара, возникшая в результате собственного заблуждения, исчезает при избавлении от этого заблуждения. О великий, поведай мне окончательную истину, чтобы я со своим блуждающим в сансаре умом достиг успокоения.

Джанака сказал:

35. О мудрый, воистину нет ничего превыше того, что ты понял сам и что уже слышал от своего учителя. Есть только единый Атман, неделимое Сознание, и нет ничего более. Из-за собственных понятий он кажется несвободным, и вне понятий он свободен. Ты ясно увидел то, что должно быть узнано, ты познал истину. Твое бесстрастие рождено отказом от всех удовольствий видимого мира. Хотя ты еще юн, ты обрел безразличие к наслаждениям, несущим нескончаемые страдания, и стал великим героем. Что еще ты хочешь услышать? Даже твой отец, практикующий строгие самоограничения и являющийся великим океаном всех знаний, не достиг такой полноты, как ты. Я превосхожу Вьясу, а ты, его ученик и сын, благодаря твоему бесстрастию к желаниям, превосходишь даже меня, о великий! Ты полностью постиг то, что необходимо. Твой ум чист. Тебя не захватит снова видимый мир, о брахман. Оставив заблуждения, ты освободился.

42–44. Выслушав эти наставления великого Джанаки, Шука оставался в молчании, погрузившись в чистейшую высочайшую реальность. Без печали и боязни, свободный от желаний и сомнений, он отправился на гору Меру, чтобы погрузиться в блаженство глубокого внутреннего созерцания. Там, оставаясь десять тысяч лет в покое нирвикальпа самадхи, он обрел окончательное успокоение в собственной сущности, подобно лампе, в которой выгорело все масло.

45. Так мудрый Шука, оставив загрязняющие понятия и желания, обрел единство в своей чистейшей природе бесконечного Сознания, подобно капле воды, отбросившей привязанность к туче и ставшей единой с океаном.

Такова сарга первая «Освобождение Шуки» книги второй «О пути искателя» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.

Сарга 2. Речь Вишвамитры.

Вишвамитра сказал:

1–5. Как уму сына Вьясы было необходимо очищение от грязи сомнений, так же это требуется и тебе, о Рама. О лучшие из мудрых! Рама познал в полной мере все, что должно быть понято. Наслаждения не привлекают разумного и представляются ему болезнями. Свойство мудрого, познавшего то, что должно быть познано, – в полном отсутствии влечения к многообразным удовольствиям мира. Привязанность порождена нереальностью и становится прочной из-за стремления к наслаждениям. Прекращение стремления к наслаждениям ослабляет путы привязанности к миру. О Рама, мудрецы называют уменьшение этих стремлений и обусловленностей освобождением, а рост стремлений и обусловленностей – привязанностью, или несвободой.