Йомсвикинг

Я юркнул в дом, надел тетиву на лук, схватил несколько стрел, но, когда снова вышел, он уже исчез. По ту сторону поля хрустнула ветка, он убежал.

Я не смыкал глаз до рассвета. Некоторое время стоял в дверном проеме с луком, потом вышел на поле и нашел следы в росистой траве, но больше ничего не видел и не слышал. На заре проснулся Бьёрн и спросил, почему я сижу с луком на коленях, и я рассказал правду, что сюда приходил человек и спрашивал обо мне. Бьёрн ничего не ответил, только заворочался. Он пожаловался, что тошнота вернулась, потом глаза его сомкнулись, он тяжело вздохнул и провалился в сон.

Пока Сигрид варила кашу, я вышел на поле. Там я изучил следы чужака. Он пришел с юга, пешим, обошел вокруг нашего дома, потом вышел на поле и долго топтался, будто ждал меня. Затем убежал в лес и дальше на юг, откуда пришел.

За столом я обдумывал, не стоит ли мне оседлать Вингура и поехать по следам. Но, покуда размышлял, снаружи раздался звук шагов. Мы со Щенком тут же взялись за оружие. В дверь постучали, Щенок поднял топор и рявкнул, мол, кто бы ни стоял там за дверью, пусть назовется, или мы оба всадим ему топор в череп. Постучавший хмыкнул:

– Мне не нужен топор в черепе. Было бы нелепо умереть теперь, когда я выжил в битве против норвежского конунга. Зовусь я Хальвар, я друг Торстейна Корабела.

– Его зовут Хальвар, – заявил Щенок, покосившись на меня, будто я сам этого не услышал.

– Это дом Торстейна, – сказал человек под дверью. Я узнал голос Эйстейна. – Но ты – не Торстейн. Открывай дверь, объясни нам, что ты здесь делаешь, и лучше бы тебе сказать нам, куда подевался Торстейн!

– Я здесь, – отозвался я, засунув топор за пояс, и открыл дверь. Хальвар взглянул через мое плечо и заметил на лежанке Бьёрна. – Твой брат, он ранен?

– Думаю, это от удара. – Я указал на висок. – Вот здесь. И рана в руке.

Хальвар кивнул, торопливо улыбнулся Сигрид и поманил меня за собой.

Мы спустились к маленькому водопаду, Эйстейн наполнил водой деревянную чашку, которую носил на поясе, и отхлебнул, а Хальвар объяснил, что они только что приплыли на соседский хутор с человеком, называвшим себя Тивар, наверное, он был единственным выжившим из всех мужчин на хуторе. Они решили там не останавливаться, ведь им хотелось как можно быстрее добраться до меня.

Я кивнул в ответ, радуясь, что по крайней мере один из сыновей Свартура остался в живых. Но почему они так торопились добраться до меня? Спросить я не успел, Хальвар схватил меня за плечо.

– Кое-кто хочет убить тебя, Торстейн. Мы с Эйс-тейном пришли, чтобы защитить тебя и твою семью.

– Сюда кто-то приходил этой ночью. Он был там, на поле. – Я махнул рукой в ту сторону. – Но он исчез, когда я взял лук.

– То был, верно, человек Олава, – сказал Эйстейн. – Свейн велел разнести весть: тот, кто найдет Торстейна Корабела, должен передать ему, что король данов хочет его наградить за убийство Олава. Но тот, кто был здесь этой ночью, вряд ли пришел поведать тебе о награде. Его послали сюда все выведать и найти тебя. Вскоре он вернется, да не один.

Хальвар вновь закутался в плащ.

– Неумно поступил Свейн, разгласив твое имя. Ему следовало бы промолчать. Многие из людей Олава остались в живых после битвы. Они не могут отомстить Свейну и Эйрику Хаконссону и другим, но одинокому йомсвикингу, такому, как ты…

– Ты здесь в опасности, – сказал Эйстейн. – Поплывем с нами. Возьмем Бьёрна. И твою женщину. Вам нужно плыть к Свейну вместе с нами.

– Но Бьёрн, он же ранен.

– У вас нет выбора. Если этой ночью сюда приходил лазутчик, остальные люди Олава тоже недалеко.

Помню, когда он произнес эти слова, начался дождь. Его принес порыв ветра с моря. Ветер был холодным, плащи Хальвара и Эйстейна взметнулись над их плечами.

Мы собрали все свое имущество и принялись вязать носилки для Бьёрна, но тот и слышать о них не хотел. Головная боль – не помеха мужчине в делах, заявил он и взвалил на спину котел. Тяжелым был тот котел, ведь Сигрид положила в него полупустой мешок с зерном. Я видел, что ему не справиться с ношей, глаз у него начал подергиваться, а на лбу проступили вены. Так что я отобрал у него котел и попросил, чтобы он лучше придержал Вингура.

Сигрид я сказал, что мы стояли в первом ряду, когда сражались с Олавом и его людьми на Великом Змее, и поэтому его сторонники теперь устроили на меня охоту. Говорить, что я не только стоял в первом ряду, но и убил Олава, мне не хотелось. Но Эйстейн считал, что это нужно рассказать. Услышав эту весть, Сигрид закричала, ухватила меня за тунику и с такой силой толкнула, что я покатился вверх тормашками.