Йомсвикинг

Я смотал снасти и опустил в воду весла, но на кораблях тоже гребли, к тому же ветер и течение были на их стороне. Я едва успел развернуть лодку, как они оказались так близко, что я смог увидеть драконьи головы на носах и воинов за бортами. То были драккары: большие длинные боевые корабли. Они держали курс прямо на острова.

Вид боевых кораблей не был в новинку на этих берегах. И все же меня охватил всепоглощающий ужас. Я поднял парус, закрепил концы и принялся грести. Мне представилось, что эти корабли приплыли с разбойными помыслами, они приплыли за рабами.

Корабли догнали меня у самой южной оконечности Рагнвальдсэй. Теперь от меня до них был всего лишь один полет стрелы, и я насчитал по двадцать два гребца с каждого борта. Таких огромных кораблей я никогда не видел. Когда они проплывали мимо, какой-то человек на первом корабле поднял руку в приветствии. Я видел его синий плащ с меховым воротником, на поясе блеснула рукоять меча. Я ответил на его приветствие, боясь поступить иначе.

Как только корабли скрылись за Рагнвальдсэй, я натянул парус и пустился в путь. Поначалу я было решил заплыть к Гримсгарду, предупредить о чужаках, но мне было слишком страшно, я подумал, что ничего им не должен, да и вообще, здесь каждый сам за себя. Так что я направился домой. Там заберу шкуры, топор и лук и уплыву. Например, пройду проливом между Хоэйа и главным островом, в это время там как раз сильное попутное течение.

Но пока я плыл домой, страх исчез. Разве грабитель поприветствовал бы меня так, как тот человек в синем плаще? Если бы на борту были воины, желавшие зла островитянам, разве они не пустили бы в меня стрелу, проплывая мимо?

Остаток дня я провел в кузне. Какое-то время колебался, стоит ли зажигать огонь, ведь если это все-таки грабители, они заметят дымок и придут. Но до гавани было далеко, так что я разжег огонь и запек треску, а после трапезы мы с Фенриром вышли наружу и долго прислушивались. Но не услышали никаких криков, вечер был тих, как и всегда. На море виднелся лишь один рыбачий кнорр: не похоже было, чтобы кто-то спасался бегством с островов. И все же, когда вернулся в кузню, решив, что пора спать, я заложил дверь на засов.

Тем вечером я не мог заснуть. Меня наполняло удивительное предчувствие, я лежал, глядя на тлеющие угольки в очаге. У стены я смастерил себе лежанку и покрыл ее двумя шкурами. Получилось отличное место для сна, но тем вечером я никак не мог успокоиться. Я вертелся с боку на бок, переворачивался на спину, но не мог успокоиться. Более того: эта кузня больше не казалась мне домом. Конечно, я знал, что Хуттыш вернется обратно, и, хотя он позволит мне остаться, это место вновь обретет хозяина. Но после того, что случилось между мной и Сигрид, мне казалось, что это и мой дом тоже. Вплоть до этого вечера. Вплоть до того, как я увидел корабли. Я уселся на своей лежанке, изводясь все больше. Что за духи нагнали мне эти мысли? Мне казалось, что вся эта зима была одним длинным сном, будто все, что произошло, мне только привиделось. Острова, люди, населявшие их, все это дело с Сигрид – это было лишь сном. Если я сейчас проснусь, все это исчезнет.

Вдруг в дверь застучали. Я схватился за топор и вскочил на ноги, встал между очагом и дверью, ожидая, что вот сейчас в кузню вломятся разъяренные люди с топорами и копьями. Но стук раздался снова.

– Торстейн?

То был Гард, я узнал его по голосу. Он говорил очень сипло, рассказывали, что голос его стал таким после детской болезни, когда он долго кашлял.

– Торстейн Корабел, ты здесь?

Тем вечером он говорил как-то невнятно, будто был пьян.

– Хель! Открывай, если слышишь меня!

Я поднял засов и приоткрыл дверь. Гард мне подмигнул, глупо усмехаясь в бороду.

– Я знал, что ты здесь, парень. Мальчишка с серебряными монетами… – Он вытер нос и прокашлялся. – Открывай дверь, если хочешь услышать мою весть.

Я впустил его. Гард огляделся и плюхнулся на мою лежанку.

– Пиво есть?

– Нет.

Гард почесал бороду. Одет он был легко, лишь в кожаную тунику и потертые шерстяные штаны, на коленях и штанинах застыла грязь. Похоже, он несколько раз спотыкался.

– Неважно, – сказал он. – В гавани полно пива. Ты должен идти со мной. Но я обратно не дойду. У тебя же есть лодка. Мы поплывем.

Я подложил на угли куски торфа и ворошил, пока не разгорелся огонь.

– Я видел четыре корабля…

– Да, – кивнул Гард. – Они стоят у причала. Потому я и пришел. Если захочешь, у них для тебя найдется работа. Они напоролись на скалу.

Гард поднялся на ноги и начал развязывать пояс. На мгновение мне показалось, что он хочет отлить прямо здесь, в кузне, но он успел вывалиться наружу.

– Вождь у них богат, Торстейн! Говорят, на его кораблях не счесть серебра! – крикнул мне Гард, пуская струю. – Они вынесли один сундук нам напоказ, я сам его видел! Он был доверху наполнен серебром!

– Плевать мне на серебро, – проворчал я. Конечно, я немного покривил душой, но горечь от того, как они обошлись со мной, еще не улеглась, и добрые слова не шли на язык.

Гард ухмыльнулся:

– Ага, а я трезв как младенец. Давай, пошли.