Йомсвикинг

Я слышал, как люди рассказывали, мол, когда Олав плыл по Тронхеймсфьорду, на мачте его раскачивалось тело сына ярла, а мы, его воины, стояли у борта, вооруженные топорами и мечами, и выли как волки. На берегу у усадьбы ярла мы дрались с ордой язычников сторонников ярла, но Белый Христос был на нашей стороне, так что мы их всех зарубили, а сами не получили ни царапины. Все это ложь, все было не так. Тем утром мы не встретили врагов, а земля Хладира уже была в руках союзников Олава. Поскольку сейчас греб Бьёрн, я стоял у борта и вглядывался в берег. Рагнар Кузнечный Молот попросил, чтобы я был наготове. Во фьорде, где было полно бухточек и проливов, корабли ярла могли устроить засаду где угодно. Помню, как я опустил взгляд на свой топор, на руку на топорище. Дождь смыл с топора кровь, но на руке остались отметины после вчерашней битвы. Две костяшки стесаны, на тыльной стороне ладони – длинная ссадина.

Вскоре мы достигли конца пролива, в котором столкнулись с кораблем Эрленда, и перед нами открылась внутренняя часть Тронхеймсфьорда. Земледельцем я не был, но видел, что земля здесь плодородная. Деревья еще не покрылись листвой, над полями стелился туман. Тронхеймсфьорд очень длинный, от пролива, который мы прошли, он тянется на северо-восток между низких холмов и возделанных пашен. Должно быть, здесь собирали богатый урожай, так что хватало и ярлу, и всем его людям, и мне пришло в голову, что он, должно быть, на редкость жаден. Что ему понадобилось на юге? Если к торжищу пришли его люди, если именно его люди убили отца, что им вообще понадобилось так далеко, в Вике?

Пока корабли шли по фьорду, Асгейр Штаны сказал нам: «Вы хорошо вчера сражались, парни! Вы сражались как сыны Одина! Теперь не расслабляйтесь! Если здесь еще остались люди ярла, они засели в его усадьбе! А Олаву нужна именно она!»

Лук мой лежал у борта, тетиву с него я снял накануне вечером. Теперь я опять надел ее на лук, а колчан пристегнул к поясу.

Хладир расположен далеко на юге во фьорде, к востоку от большого мыса, поросшего лесом. Корабль Олава, как обычно, шел впереди, остальные за ним, и вскоре мы увидели, что он хочет свернуть к устью широкой реки. Эта река зовется Нид, а прямо там, где она впадает во фьорд, есть пологий берег, куда могут пристать корабли. Так мы и сделали и вскоре уже стояли на твердой земле, еще не отвыкнув от ощущения качки под ногами. Сигурд злобно закричал и заставил нас встать в строй, по двое в ряд, и вот мы длинной цепочкой поднялись по склону и пошли по глинистому полю. В лесу между кочками и деревьями по-прежнему виднелись островки снега, ведь зима еще не торопилась покидать эти края.

Мы шли через те места, на которых позднее вырос торговый город, известный людям как Тронхейм. Здесь пока не было заложено поселения, то предстояло сделать Олаву и его херсирам пару лет спустя. В тумане виднелись хозяйские постройки и конюшни, и я ожидал, что оттуда на нас вот-вот набросятся воины. В тумане слышался шепот, казалось, что он доносится от земли под нашими ногами. Может, мы идем прямо в царство подземных жителей, где бессильно холодное железо, и мы на веки веков попадем в рабство. Бьёрн пихнул меня локтем и жестким взглядом велел мне собраться. Так что я стиснул в руке лук, вторую положил на оперение стрел, чтобы стрелы в колчане не шуршали. Тут облака разошлись, и сияющее солнце разогнало туман.

Оказалось, что мы находимся всего в двух полетах стрелы от Хладира. Мы стояли в центре поля, которое тянулось до хозяйственных построек усадьбы. Дальше возвышался дом с высокой остроконечной крышей, самое роскошное строение, которое я когда-либо видел. На массивных угловых балках виднелась резьба: воины и чудовища, застывшие в вечной битве. Коньки были вырезаны в форме драконьих голов, крыша покрыта ровно вытесанными деревянными пластинами. Вокруг палат виднелись строения пониже – конюшни, хлева и закутки для рабов – все они тоже были красиво украшены. Деревьев вокруг не было, а поля, тянувшиеся от усадьбы, были расчищены – ни камешка, ни малейшей неровности. Никогда я не видел таких ухоженных пашен. Это меня обеспокоило, ведь если бы на нас сейчас напали, у нас бы не было никакого прикрытия. Я сказал это Бьёрну, и он ответил, что я начинаю мыслить как воин, но надо положиться на Олава, он всегда знает, что делает.

Сигурд велел растянуться поперечной цепочкой, но не успели мы перестроиться, как из палат вышли несколько людей. Их было немного, наверное, не больше двадцати. Один из них шагнул вперед и, казалось, поднял над головой стрелу. Тогда Олав вышел на несколько саженей перед строем и поднял над головой кулак.

– Ратная стрела, – сказал Бьёрн. – Этот человек хочет понять, принимаем ли мы его ратную стрелу. Кажется, Олав согласен.