Иосиф Флавий. История про историка

Ханания предложил последовать традиции, согласно которой перед лицом опасности, чтобы продемонстрировать, что они полагаются не на силу своего оружия, а исключительно на Бога, объявить всеобщий пост и устроить массовую молитву в синагоге, на которую, само собой, следует явиться без оружия.

Иосиф моментально понял, в чем тут заключается подвох, но выступать против традиции, чтобы его обвинили в недостатке веры, не решился.

Наутро, собираясь на молитву, он все же надел панцирь, а меч спрятал так, чтобы тот был незаметен для окружающих, и то же самое велел сделать двум своим телохранителям.

В синагогу он направился в сопровождении нескольких десятков солдат, но стоявший на входе Иисус бен Сафия заявил, что места для всех там не хватает, и потому Иосифу придется войти лишь в сопровождении пары телохранителей, а остальные его гвардейцы должны будут остаться на улице.

К тому времени Иисус бен Сафия уже послал в Гисхалу за Иоанном, обрадовав союзника тем, что Иосиф будет без оружия и тот сможет сделать с ним все, что пожелает.

Поначалу молитва шла как обычно, но затем Иисус вышел на возвышение для публичного чтения Торы и стал спрашивать Иосифа, куда он девал отобранное у народа имущество, «добытое» им при разграблении царского дворца в Тверии.

Иосиф ответил, что все эти ценности он передал тогдашним старейшинам города во главе с Юлием Капеллой, и они могут это подтвердить.

Тогда Иисус задал главный из заготовленных им вопросов: «А что стало с двадцатью золотыми монетами, которые ты получил, продав некоторое количество серебра из захваченного царского имущества?!»

И Иосифу не оставалось ничего другого, как признаться, что он отдал эти деньги отправленным им в Иерусалим послам, то есть использовал общественное достояние в личных целях.

Это было уже ни много ни мало, как признание в коррупции, и люди Ионафа сразу же стали выкрикивать обвинения в адрес коменданта, требуя придать его суду.

Чтобы успокоить страсти, Иосиф заявил, что готов немедленно компенсировать эти двадцать золотых из собственных средств, и это мгновенно изменило настроение собравшихся — с их точки зрения, вопрос о коррупции после этого можно было закрыть.

Почувствовав перемену в настроении толпы, Иисус потребовал, чтобы народ покинул синагогу и в ней остались только члены городского совета, которые проведут суд над Иосифом.

Многие заподозрили, что в этом требовании содержится какой-то подвох, и отказались расходиться. Но тут Ионафу шепнули, что Иоанн с большим отрядом уже близко, и он, вне себя от радости, вышел на возвышение и провозгласил: «Хватит, тивериадцы! Расследование о двадцати золотых можно прекратить, ибо не за них достоин Иосиф смерти, а за то, что сладкими речами обманул народ Галилеи и установил свою диктатуру!»

После этих слов заговорщики, обнажив мечи, стали надвигаться на Иосифа, и тогда он и его телохранители также выхватили спрятанное под одеждой оружие, чем явно привели своих противников в замешательство. В синагоге поднялась суматоха, воспользовавшись которой, Иосиф и его спутники выскочили на улицу и переулками, чтобы не столкнуться с отрядом Иоанна, добежали до берега озера, сели там в первую подвернувшуюся лодку и вскоре были уже в Тарихее.

Во всем случившемся Иосиф увидел явный Божий промысел: ведь не сдай у Ионафа нервы, дождись он прихода Иоанна Гисхальского — и его непременно ждала бы смерть!

Оказавшись в своей резиденции, Иосиф немедленно созвал большой совет из своих сторонников, на котором рассказал о случившемся в Тверии, и в ответ, как он и ожидал, услышал призывы начать войну и уничтожить как противников Иосифа в этом городе, так и Иоанна со всеми его людьми в Гисхале.

Однако Иосиф снова успокоил страсти и попросил соратников немного повременить, чтобы дождаться возвращения посланной им в Иерусалим делегации — а по его расчетам, она должна была вернуться со дня на день.

Посланники и в самом деле вскоре вернулись и рассказали о полном успехе своей миссии. По их словам, когда представители Синедриона узнали, что Симон бен Гамлаил и Ханан бен Ханан за их спиной, по собственной инициативе, отправили комиссию в Галилею, они пришли в ярость. Ярость эта выплеснулась на улицу, и народ даже едва не поджег их дома.

Но самое главное — послы привезли Иосифу официальное письмо, подтверждающее законность его полномочий в Галилее и требующее немедленного возвращения всех членов комиссии в Иерусалим.

Теперь ситуация в корне менялась: все сомнения в правомочности власти Иосифа над Галилеей отпадали, а вот действия членов комиссии объявлялись незаконными, и им стоило побыстрее убраться туда, откуда они пришли.

После этого Иосиф снова собрал тысячи своих сторонников на холме возле расположенной неподалеку от Тверии деревни Арбела, зачитал им письмо из Иерусалима и тут же поручил курьеру доставить его в руки Ионафа.

Прочитав письмо, Ионаф понял всю двойственность ситуации, в которой оказался и, будучи явно растерян, собрал старейшин Тверии, Иисуса бен Сафию и Иоанна Гихальского на совет, чтобы совместно выработать линию поведения.