Ирано-таджикская поэзия

Так этот мир устроен с древних лет:
Без горечи в нем жизни сладкой нет.

Одетый как вельможа величавый,

Отправился Юсуф к царю державы.

Повсюду — злато на его пути,

Чтоб нищий мог богатство обрести.

Когда, завидев царские чертоги,

Юсуф сошел с коня, ему под ноги

Поспешно постелили мех, атлас, —

Чтоб голова высоко вознеслась!

И по мехам и по шелкам ступал он, —

Нет, как луна по облакам ступал он!

Как светлый день, что счастьем напоен,

К нему навстречу вышел фараон.

Он крепко сжал в своих объятьях тесных

Живую пальму цвета роз чудесных,

Юсуфа пред собою на престол

Он усадил и разговор повел.

Сон объяснить он попросил сначала,

И речь Юсуфа снова зазвучала.

Потом беседа во дворце пошла

Про всякие событья и дела,

И царь, Юсуфа мудростью согретый,

Расцвел, услышав точные ответы.

Затем сказал: «Мне речь твоя ясна,

Уразумел я толкованье сна,

Но как, скажи, могу предотвратить я

Погибельные для страны событья?»

Сказал Юсуф: «Пока цветет пора

Богатства, изобилия, добра,

Пусть каждый, будь он бедным, будь владельцем,

Отныне станет только земледельцем.

Скажи им раз и повтори опять:

Ногтями камни следует взрыхлять!

Не бойся голода и недорода,

Когда зерно есть в закромах народа.

Зерно, отложенное про запас,

Насытит египтян в тяжелый час».

Царя потряс Юсуфа ум глубокий,

И царь возвел Юсуфа в сан высокий,

Юсуфу подчинил он всю страну,

Вручил ему и войско и казну,

Назвал главой над верхом и над низом,

Нарек его египетским азизом.

Когда его так возвеличил бог,

Так высоко взойти ему помог,

Померкло прежнего азиза счастье,

Затмился день, обрушилось ненастье.

Он быстро от позора постарел,

Мишенью стал для смертоносных стрел.

Так Зулейха познала участь вдовью,

В разлуке с милым обливаясь кровью,

Свой стан под гнетом горести согнув;

Ушел азиз и не пришел Юсуф…

ЗУЛЕЙХА СЛЕПНЕТ ОТ ГОРЯ. ОНА ВСТРЕЧАЕТСЯ С ЮСУФОМ. ТОТ НЕ ОБРАЩАЕТ НА НЕЕ НИКАКОГО ВНИМАНИЯ. ТОГДА ЗУЛЕЙХА РАЗБИВАЕТ ИДОЛОВ И ОБРЕТАЕТ ВЕРУ В ЕДИНОГО БОГА