Ирано-таджикская поэзия

Сын шаха, завершив ученья круг,
Вооружился мощью всех наук.

Но, вечными заботами горя,

В те дни пришла в упадок мощь царя.

Шестисторонний мир тщеты земной

Всех дел и дум царя нарушил строй.

Услышал он призывный барабан

К отходу в даль потусторонних стран.

Шах Фейлакус за Арасту послал,

Приветствовал и мудрому сказал:

«О верности и мудрости гора!

Я чувствую, мне уходить пора.

Во мне угасла сила бытия,

Мне плоть не подчиняется моя.

Явись ко мне с твоим учеником,

Тебе не прекословящим ни в чём.

Смерть подступает. Конь мой боевой

На поле жизни никнет головой…»

Лишь Арасту об этом услыхал,

Он с Искандаром пред царем предстал.

И пали пред царем они, скорбя,

И этим не унизили себя.

Владыка Искандара увидал

И, увидев, душой возликовал.

Созвал он мудрецов своей земли.

Когда же те с поклонами пришли,

Велел, чтоб испытал ученый круг

Наследника в познании наук.

На все вопросы их ответил он,

И круг ученых был им восхищен:

«Шах! Все, что истиной озарено,

Все твоему наследнику дано!

Да, он всего достиг, чего хотел,

Всей мудростью столетней овладел.

Коль кладезь мудрости такой открыт,

Невежество вселенной не грозит».

Когда услышал это Фейлакус,

Подвластным странам — будь то Рум иль Рус —

Он имя Искандара объявил,

Венец и жезл царей ему вручил.

Воздавши благодарность мудрецам,

Мудрейшему сказал: «Возьми калам,

Для сына книгу мудрости живой

Пиши, учи, как управлять страной,

Чтоб направляла все его дела,

Царю путеводителем была.

И что на месте лучше б он сидел,

Чем приступать к свершенью черных дел».

И внял наказу шаха Арасту,

К каламу обратился и листу.

За труд взялся он, именем творца

Довел свой труд великий до конца.

Он с книгою перед царем предстал,

И сердцем Фейлакус возликовал.

Живых письмен узор увидел он,

Вздохнул — и погрузился в вечный сон.

Застыла кровь его, затмился взор,

Как кровью, горем обагрился двор.

Власть — с подчиненьем, с милой жизнью — смерть

Безжалостная чередует твердь.

О смерть! Ты то в табут кладешь отца,

Растерзывая сыновей сердца,

То, саваном на сыне заменя

Парчу и шелк, идешь, отца казня.

Будь счастлив, смертный! С братом по крови

И с другом лишь в согласии живи.

О дальнем и о близком не жалей.

Нет друга ближе совести твоей.

РАССКАЗ О ТОМ, КАК ИСКАНДАР БЛАГОДАРЯ СВОЕЙ СКРОМНОСТИ ВОЗВЫСИЛСЯ НАД ЛЮДЬМИ СВОЕГО ВРЕМЕНИ