Иранская мина

Из дома вполне свободно можно было выйти как на окраину поселка, так и на соседнюю улицу. В принципе при определенной ловкости можно уйти соседними дворами в любом направлении, потому что низкие глиняные заборы перемахнуть не составит труда как мужчине, так и женщине со средней физической подготовкой. Коган в своих предположениях не ошибся. Никто из соседей ничего подозрительного не слышал: ни шума, ни криков, ни, конечно, стрельбы.

– А в доме что? – спросил Коган, намекая, что не против осмотреть внутренние помещения, а также возможные следы, если хозяева уходили необычным путем. Например, через забор.

– Трудно сказать, что в доме порядок. Это ведь Иран. И это обычный дом женщины с небольшим достатком. Проще сказать, что она нищая. По крайней мере, обстановка дома выглядит именно так. Но я все осмотрел. На горизонтальных поверхностях пыль, так что вывод напрашивается сам собой – в доме никто не живет уже, по крайней мере, неделю. Хочешь сам посмотреть?

– Нет, не стоит, – пожал Коган плечами. – Не думаю, что кто-то нам оставил там подсказку или след. А лишний раз светиться европейцам не стоит.

– Конечно, – кивнул Смолл. – Я больше надеюсь на Азата и Бахрама. Они люди толковые.

Иранцы вернулись спустя двадцать пять минут. Смолл их немного порасспрашивал, потом хмуро полез за сигаретами в карман. Коган дождался, когда американец соберется с мыслями и начнет рассказывать.

– Нашелся свидетель, – наконец заговорил Смолл. – Мальчишка, школьник, подросток. Он заявил, что ее увезли американцы. Пять дней назад.

– Американцы?

Коган подозрительно стал всматриваться в лицо Смолла. Что это, шутка, розыгрыш или хитрый ход руководства Смолла?

– Он так сказал. Этот паренек в школе изучает английский язык. Он заявил, что одеты люди были по-европейски, хотя были там и двое иранцев. Они приехали на машине, женщина забралась в кузов с небольшим узелком личных вещей, и они уехали. Он слышал английскую речь. Говорит, ему удалось подобраться очень близко и рассмотреть машину. Он очень любит машины и хочет стать конструктором легковых автомобилей для своей страны…

– Стоп, стоп, Юджин, – перебил американца Коган. – Это все про будущее паренька, про его интересы. Ты мне объясни про английский язык.

– Борис, верь мне, – хмуро ответил Смолл, глядя русскому в глаза. – Это не наша операция. Американская разведка этого не делала, мое руководство через мою голову этого не делало. Это британская разведка. Это точно. И ее не арестовали, он это тоже отметил. Глазастый, сообразительный паренек.

И тут полыхнуло огнем, опалило жаром лицо, горло, забило копотью и пылью носоглотку. Взрывной волной Когана отбросило на капот машины. Он перелетел через него, а сверху на него обрушился поток мелких камней, обломков древесины, какое-то обгорелое дымящееся тряпье и мусор. Коган стоял на четвереньках, слыша треск огня и чувствуя удушливый чад. В голове невыносимо гудело. И этот гул сливался с криками людей. Или это просто ему казалось. Казалось, что земля под ним дрожит, будто рядом идет поезд или колонна танков.

Он стал подниматься, тряся головой. С головы сыпались мусор и земля. Встать сразу не получилось, земля под ним плясала и дрожала, но потом, ухватившись за подножку машины, а следом и за крыло, Коган понял, что это не земля под ним прыгает, а дрожат его собственные ноги.

В воздухе и правда пахло гарью. И треск огня он тоже различил. Перед глазами летали мушки и хлопья сажи. Коган посмотрел на дом. От него осталось только две стены. Горела какая-то древесина, бытовой мусор, остатки мебели. Улица завалена обломками стен, разбитыми бревнами.

Несколько тел лежало вокруг. Тихо ругаясь самыми последними словами, Коган обошел «Виллис», придерживаясь за капот, и остановился. Смолл лежал на боку, вытянув одну руку вдоль головы, под которой растекалась лужа крови. Глаза американца были открыты, в них застыли удивление и досада.

– Ах ты, как не вовремя, – прошептал Борис, опускаясь рядом с телом на колени.

Он посмотрел в лицо Смоллу, потом протянул руку и закрыл пальцами мертвые глаза.

Глава 6

– Вон, смотрите! – Казбек показал рукой в переулок.

Машина выехала из-за угла и остановилась. Всего на несколько секунд. Из-за света фар было непонятно, кто быстро открыл заднюю дверь и сел в машину. Автомобиль тут же тронулся и проехал мимо. Сосновский успел заметить шляпку и вуаль на лице. Он узнал эти вьющиеся рыжие волосы. Дженнифер Ривз. И за рулем тот же водитель-араб. Машина проехала вниз и спустилась на широкий проспект.

– Ну? – Сосновский пристально посмотрел на Казбека.

– Сегодня она приезжала сюда во второй раз, – объяснил иранец. – Была она вон в том доме с зеленой ажурной галереей на втором этаже. Там живет Дильдар Джафари.

– Дильдар Джафари? – опешил Сосновский. – Ничего себе увлечения у дамочки! Он же племянник вашего шаха?

– Да, вы правы, – кивнул иранец. – И он очень любит европейских женщин из высшего общества. В определенных кругах считается, что, не побывав в постели Дильдара Джафари, ты не сможешь бывать в высшем обществе столицы.