Иржик Рыболов, или Рыцарь Серебряной пряжки

– Просто, у нас с Берджи небольшие неприятности, нам бы погостить у вас недельку.

– Да гостите хоть всё лето. Ондржей к вечеру с охоты придёт, вот будет рад. Скучно вдвоём-то, язык почесать не с кем.

Вы, давайте прямиком за стол, я вас с дороги галушками со сметанкой угощу, от обеда парочка осталась, – и поставила перед друзьями полную миску отварных галушек. – А на меня внимания не обращайте, я вот тесто вымешу, пирог в печь поставлю, а там смогу и рядышком присесть – думаю, вы, от пирога с творогом не откажетесь?

Ну, что там у вас приключилось? Жуйте да рассказывайте, одно другому не помеха, и не смущайтесь, если я порой к вам тылом обернусь.

И ребята за галушками да за домашней простоквашей сами не заметили, как рассказали тётке всё.

Та переспрашивала, охала, ахала. Посыпала доску мукой, раскатывала скалкой тесто, лепила пироги, совала их в печь. Снова ахала и охала, вытаскивала пироги уже румяными да духмяными, сажала в печь новые. Потом пришёл дядя Ондржей, усталый, полный впечатлений, голодный и весёлый, к парусиновому ягдташу были приторочены охотничьи трофеи – два упитанных селезня..

Как-то само собой вышло, что Иржик с Берджиком заново рассказали обо всех своих приключениях, видно надоели им попугаевы секреты.

– Так вы что, и впрямь собираетесь идти искать эту Розамунду?

– А как иначе.

– Вот так, пешим ходом, от деревни к деревне? А ночевать где – в чистом поле? На чужом сеновале? Денег, как я понял, у вас кот наплакал – без еды-питья долго ли протянете?

– Деньги заработать можно. Помочь кому чего…

– Ага! Кому и чего?.. – Косить вы умеете? – Нет? А коз пасти? Тоже не доводилось? Крышу или изгородь подправить? И подступиться не знаете как? – Нет, друзья, работники из вас аховые. Ну, а без дела по дорогам болтаться, так где краюхой хлеба угостят, а где и собак спустят.

– Что же ты предлагаешь, муженёк?

– То и предлагаю, жёнушка, раз мальчишки нам доверились, надо им помочь. Своим-то проще разузнать, не завелось ли где в наших краях чудище-юдище несусветное – мне за кружкой пива, тебе на базаре или у колодца.

А вы, племяннички, пока в огороде поможете покопаться да сливы подвязать.

Постелили друзьям на чердаке, как сказала пани Тереза, – поближе к звёздам. Стрекотали неугомонные кузнечики, какая-то птица шебуршилась в листве. Спать совсем не хотелось, о стольком надо было поговорить.

Сальная свеча, потрескивая и чадя, горела на дощатом столе. Ребята развернули обгорелую бумажку и стали разбирать слова.

– Надо бы их вызубрить, а то мало ли – вылетит записка из кармана и поминай как звали.

– Знаешь, не верю я во всю эту чепуху, только а вдруг… Проговорим эту абракадабру и чёрти в кого превратимся!..

– Не хотелось бы.

– Вот и мне не хотелось бы. Знаешь что – а давай мы этих слов вслух произносить не будем? Даже шёпотом.

– Это как? – «про себя», что-ли? Слушай, а ты – голова!

– Кто бы сомневался!

Слова были заковыристы, аж язык заплетался, и смысла в них не было никакого.

– Всё, больше не могу, я уже выучил эту галиматью наизусть.

– И я – хоть передом-назад, хоть задом-наперёд.

– А задом-наперёд зачем?

– Сам не знаю. Давай-ка спать.

И они погасили уже почти догоревший огарок.

Возиться у тётки в огороде оказалось намного интереснее, чем в саду пана Флориана, можно было сунуть в рот пахучий пупырчатый огурец или обтёртую о штаны морковку с грядки, обломать и очистить стебель кислого до оскомины ревеня.

Пани Тереза колдовала на кухне и никого близко не подпускала, запах по всему двору шёл умопомрачительный – то-есть, ни о чём, кроме еды думать было уже невозможно. И когда, наконец-то, все сели за стол и тётя торжественно внесла королевское блюдо – диких селезней, тушёных с красной капустой и яблоками, народ встретил жаркое восторженным “ура!” Под охотничьи рассказы ребята не заметили, как смолотили по полной тарелке. Животы были полны под завязку так, что вот-вот лопнут, но как отказаться от домашних сосисок с маринованным лучком? Хоть по одной, да не попробовать? Дышать Иржик с Бержиком уже не могли, они готовы были спасаться бегством, пока не закормили до смерти, Но куда убежишь, если в комнату вплывает пани Тереза и ставит на скатерть огромную миску клубники!

Уф, теперь уж друзья при всём желании не смогут вылезти из-за стола, они прилипли к лавке. Их разморило, глаза слипались, и хотелось одного – дремать, дремать, дремать. Где-то далеко жужжала колыбельную песню залетевшая в окно муха, где-то за пологом сна курил свою послеобеденную трубочку дядя Ондржей....

Приятные послеобеденные грёзы прервала тётушка Тереза:

– Ну, помощнички, поели? А теперь давайте-ка разомнитесь, чтоб еда впрок пошла, помогите дяде Ондржею сколотить новую лавку под окно, а пока я схожу, кумушек проведаю, может, что сорока на хвосте принесла.