Исчезающая ведьма

Роберт с трудом поднялся на ноги.

— Гонт всё ещё в Шотландии, но восстание в Лондоне подавлено. Уот Тайлер, один из их лидеров, был убит, когда передавал королю свои требования и завёл мятежников в ловушку. Говорят, он держался молодцом.

— Значит, восстанию конец, — заключила Кэтлин. — Хвала Пресвятой Деве, мы в безопасности.

— Какой там конец, — простонала Диот, — если говорят, что они сожгли дотла Норидж, Испвич и Кембридж в придачу? Нас перережут в собственных постелях, попомните мои слова.

— Прекрати брюзжать, старая карга, — прервал её Эдвард, вставая со стула. — Ты хуже любой рыночной торговки. — Святые угодники, небеса вот-вот обрушатся! — взвыл он, согнувшись, и ткнулся лицом в Диот, сложив ладони в издевательской мольбе.

Она резко отпрянула.

— В один прекрасный день, мастер Эдвард... — затараторила она, — вам будет не до смеха. Вы будете...

— Диот, Эдвард просто шутит, — успокоила её Кэтлин. — Ты же знаешь, как он тебя любит. Ты нам как родная. Не бойся мятежников, Диот, мы тебя не оставим.

Старуха нахмурилась, закусив губу. Эдвард со злорадной ухмылкой схватил кубок и поднёс его Диот в ожидании, что она нальёт ему вина. Диот оттолкнула его и враскачку побрела на кухню, бормоча себе под нос, что не верит во все эти увещевания и отныне будет спать с ножом под подушкой.

Эдвард наполнил свой кубок.

— Дражайшая маман права. Нам нечего бояться какой-то горстки оборванцев, вооружённых вилами. Роберт всего лишь купец, а не мировой судья. На кой им убивать нас?

— Для этого им не нужен повод, — произнёс Роберт, опустив взгляд на деревянную столешницу.

Некоторое время он хранил молчание. Казалось, ему стоило больших усилий отвлечься от тяжких раздумий.

— Если ты считаешь себя моим управляющим, Эдвард, тебе лучше провести меня по складу и показать предпринятые тобой меры безопасности.

Эдвард пренебрежительно отмахнулся.

— Не стоит утруждать себя прямо сейчас. Столь утомительная поездка в вашем возрасте... — Он осёкся под яростным взглядом Роберта. — Кроме того, на складе сейчас ничего интересного. Я организовал охрану и перевёз кое-какие ценные вещи в замок — на случай, если подожгут пристань.

— Что? — выкрикнул Роберт и тут же схватился за рёбра. — Ты перенёс их в то самое место, на которое мятежники нападут в первую очередь!

— Несколько купцов поступили точно так же, — вмешалась Кэтлин. — Они не посмеют напасть на замок, не посмеют покуситься на собственность Гонта.

Но Роберт был уже не полпути к двери, крича Эдварду, чтобы следовал за ним. Эдвард посмотрел на Кэтлин, моля о помощи, но та лишь пожала плечами, и ему ничего не оставалось, как пойти за Робертом.

Едва они вышли из зала, как Леония устремила на Кэтлин обезоруживающе-невинный взор.

— Ты ведь не ожидала, что па вернётся из Лондона, верно, мамочка? Ты думала, он там погибнет?

Адам впился глазами в Леонию, но та с детской наивностью продолжала пристально смотреть на мать.

— Естественно, я волновалась, твой отчим сильно рисковал. Я каждый день молилась, чтобы он вернулся домой целым и невредимым.

— Именно поэтому ты где-то пропадала каждый день? Ты ходила помолиться, мамочка?

Глава 53

Семья будет жить в достатке, если заживо замуровать животное в стенах или под полом жилища, чтобы его дух даровал дому силу и защитил от обрушения и пожаров.

Гритуэлл

— Высади нас здесь, — сказал Гюнтер вознице.

Тот остановил лошадь.

— Вы уверены, что не хотите доехать до монастыря гильбертинок? Это чуть дальше, и я слышал, у них неплохой лазарет.

— Мать позаботится о нём. Он поправится.

Гюнтер подсунул руку под сына, пытаясь его поднять, но тот вскрикнул от боли.

— Давайте, я помогу.

Возница соскользнул с повозки и помог Гюнтеру поднять сына и перекинуть мальчика через плечо.

— Он неважно выглядит, — с опасением произнёс возница.

На бледном лице Ханкина выступили бусинки пота. Он зажмурился от боли. Рубаха на его спине висела клочьями, мутная водянистая сукровица просачивалась сквозь бинты.

— Ему полегчает, когда он окажется в постели, — настаивал Гюнтер.

— Вы понесёте его до дома прям так?

— Я живу недалеко от дороги.

Возница пожал плечами, взобрался на облучок и хлопнул поводьями по крупу лошади. Гюнтер прокричал ему вслед слова благодарности, на что мужчина поднял руку, но не обернулся.

Едва повозка скрылась за поворотом, Гюнтер направился к реке. Было трудно спускаться по крутому берегу с мальчиком через плечо. Несколько раз он поскользнулся, Ханкин вскрикивал, реагируя на каждое резкое движение, но Гюнтер благополучно спустился и осторожно опустил его на мягкую прибрежную траву.

Он сел рядом с сыном отдышаться, разминая саднящую культю. Её изрядно натёрло, и она кровоточила внутри деревянного протеза, но он не решался отстегнуть его и осмотреть рану, опасаясь, что, сняв деревянную ногу, он уже не сможет запихнуть распухшую культю обратно. У него ещё будет на это время, когда он благополучно доставит мальчика домой.