Исчезающий трон

— Потому что я только учусь, — тихо говорит он.

— Учишься чему?

— Как чувствовать, — Киаран скользит пальцами вниз по моей руке, и я дрожу, — как сопереживать, — он смотрит на меня, — как вести себя, когда ты расстроена. Ничего из этого не дается мне легко.

Я больше не могу сдерживаться. Я трогаю его, прослеживая вены на тыльной стороне ладони, желая найти правильные слова в ответ. Я была уверена, что фейри — простые существа, бесчувственные и опасные. Я тоже учусь. Как и он.

— Почему Эйтиннэ так сильно отличается от тебя? — Спрашиваю я. Его сестра может не понимать слез, но она более открыта в своих эмоциях, чем он. Она не хоронит их.

— Мы росли отдельно, в разных Королевствах.

Я кладу свою руку на его запястье. Кожа там гладкая, очень гладкая.

— В каком Королевстве рос ты?

Он притих, словно опасаясь моей реакции.

— Неблагих, — говорит он.

Неблагие. Те фейри, которые убивают всех без разбору. Которые используют людей в качестве игрушек.

Ты не первая зверушка, которую он приручил.

Я вздрагиваю и почти отдергиваю руку, но что-то в его прикосновении останавливает меня. Не Кадамах, говорю я себе, прижимая ладонь к нему. Он больше не Кадамах.

— На территории Благих Эйтиннэ не учили подавлять эмоции, — продолжает он, — ее не учили тому, что эмоции — это слабость.

— Как на счет меня? — Спрашиваю я, не в силах что-либо с собой сделать. — Ты считаешь меня слабой, потому что чувствую?

Потому что я перестала бороться?

— Нет. Никогда, — он касается моей щеки, — Это то, что делает тебя Кэм.

У меня перехватывает дыхание. Его губы так близки.

— МакКей, — шепчу я, — я…

Киаран резко отступает, сохраняя между нами холодную дистанцию. Секундами позже, слышаться шаги Эйтиннэ, когда она возвращается.

— Mortair, — она шепчет тревожно, — прямо за холмами.

Как по команде, вдалеке послышались раскаты грома, поразившие меня. Крупные капли дождя внезапно обрушились на крышу в устойчивом ритме, практически такие же громкие, как и гром. Я слышу громкий, пронзительный визг снаружи. Я помню его, мне уже приходилось слышать его во время битвы, в Парке Королевы. Это sluagh.

— Проклятье! — Киаран подходит к огню. Ярко пылающее пламя за доли секунды затухает, а дым, словно втягивается в его ладонь. Запах гари мгновенно рассеивается, будто ничего и не было.

Эйтиннэ приседает и прижимает ладонь к холодному полу. Её сила оседает на кончике моего языка.

— Mortair могут так же почувствовать тепло, Кадамах.

— Шшш, — говорит он.

Я пытаюсь себя успокоить, не смея пошевелиться. То, что прежде я приняла за гром, было другим mortair. Их шаги становятся громче, они приближаются. Стены содрогаются. Грязь падает со стропил, и весь каркас стонет и дрожит. Дождь громко барабанит по крыше. В дальнем конце комнаты застыли лошади, они даже не моргают.

Раздается вопль другой sluagh, в этот раз ближе. Они ищут нас в руинах. Моя рука инстинктивно тянется к рукояти меча, готовясь вытащить его и сражаться.

Киаран внезапно оказывается со мной, спиной прижимаясь к стене.

— Нет, — я игнорирую дрожь, проходящую по моему телу от того, насколько близко он ко мне. — Если они найдут нас, то предупредят других. Не двигайся, Кэм.

Других?

От шагов mortair всё здание содрогается. Я сжимаю губы вместе, чтобы приглушить неровное дыхание.

Он здесь. Mortair здесь. Прямо по ту сторону стены. Механизм активации оружия гудит, набирая силу. Жужжание становится быстрее, громче и громче.

Я закрываю глаза, сердце бешено колотится.

— Твоё сердце, — выдыхает Эйтиннэ.

Тихо бормоча ругательства, Киаран немедленно приближается.

— Можно? — спрашивает он.

Он просит разрешения? Я так удивлена, что киваю.

Он нежно прижимает руку к моей груди — о, вот почему — и я чувствую нежное касание его силы, успокаивающее меня. Мое дыхание утихает, а сердцебиение замедляется. Он словно забирает мою энергию, мой страх, пока я не перестаю дрожать. Его сила проходит сквозь меня, оставляя лишь привкус цветочных лепестков в моем горле.

К нему присоединяется тонкий вкус силы Эйтиннэ. Я перевожу взгляд на нее и поражаюсь. Ее яркая серебряная радужка глаз затуманилась и стала цветом расплавленного металла. Воздух вокруг нас накаляется так, что трудно дышать.

Вновь раздаётся пронзительный визг sluagh и mortair начинает бежать. Земля начинает трястись от тяжелых шагов, и моя рука сжимает рукоятку еще сильнее, так как я готовлюсь к худшему, но он отдаляется от нас, шаги становятся тише и тише. Пока нас не опутывает тишина. Даже дождь замедлился.

Эйтиннэ протяжно и медленно выдыхает.

— Я послала поток энергии в другом направлении, — говорит она, — но у них не займет много времени, чтобы понять, что это подделка.

Киаран не отвечает. Его рука прижата к моему сердцу, а губы касаются моего уха. Но сейчас его дыхание рваное, неспокойное, словно он пытается взять себя под контроль.

Внезапно, прежде чем я успеваю моргнуть, он уже наполовину пересек комнату. Тепло его тела рассеивается, выражение на лице невозмутимое, даже холодное. Её не учили, что эмоции — это слабость.