Исчезновение

– Хорошо, – сказала она, тяжело дыша. – Хорошо. Не сдавайся. – Язык у нее снова стал заплетаться. – Надеюсь, ты угробишь свою жизнь так же, как угробила мою.

1918

– Тише, сестренки! – Бледный человек, который, похоже, все-таки не был призраком, говорил странно, с незнакомым акцентом и очень быстро.

Френсис и Вин, схватившись за руки, держались на безопасном расстоянии, готовые броситься наутек, если он сделает хоть шаг в их сторону. Но человек не двигался. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, словно решали, друзья они или враги. Когда Вин наконец пришла в себя, плечи ее расслабились и она повернулась к Френсис.

– Он не похож на прокаженного, – сказала она.

– И на призрака тоже, – осторожно согласилась Френсис.

– Ein Geist?[1] Неужели вы думаете, что я призрак? – спросил человек, и его голова дернулась чуть вперед, как у птицы.

Он отошел от окна и открыл дверь.

– Конечно нет, – сказала Вин с подчеркнутым равнодушием. – Но… а вы там, внутри, что-нибудь видели?

– Нет. – Человек покачал головой, не сводя с них глаз. – Здесь нет никаких призраков. Только я и пауки.

– И никаких прокаженных? – спросила Вин.

– Прокаженных? О чем вы?

– Да не берите в голову, – отмахнулась Вин с легким вздохом и повернулась к Френсис. – Это всего лишь человек, – сказала она с явным разочарованием.

Френсис почувствовала глубокое облегчение.

– И что теперь мы будем делать? – спросила Вин.

Даже если кто-то и жил в больнице для прокаженных, то теперь это уже не казалось таким загадочным, более того, это был просто дом.

– Может, пойдем? – неуверенно предложила Френсис.

Вин задумалась.

– Было бы интересно заглянуть внутрь, – сказала она. – Оуэн говорил, что никто из мальчишек никогда не заходил туда. – Вин прищурилась. – Мы можем войти? – спросила она.

Лицо мужчины нервно дернулось, он сглотнул и, казалось, что-то быстро соображал.

– А у вас еда есть? – наконец спросил он.

– Нет, – призналась Вин.

– А… Ну заходите, заходите.

Теперь, когда угроза столкнуться со сверхъестественным отпала, Френсис было даже любопытно посмотреть, что там внутри. Она решила, что больница должна выглядеть так же, как и много лет назад: древние одежды, чашки, броши, даже кости; маленькие повседневные сокровища, которые можно взять в руки, потрогать и понюхать.

В здании было две маленькие комнатки внизу и две наверху, почти пустые, если не считать мумифицированных мух, крысиного черепа и всепроникающего запаха сырости. Только извилистая каменная лестница несла на себе отпечаток пребывания здесь средневековых прокаженных, о которых рассказывал Оуэн. Когда они поднимались наверх, Френсис забыла о зловредных микробах, плесени или спорах грибка, которые могли здесь быть в изобилии, и смело шла по древним ступеням, пытаясь уловить отголоски прошлых жизней. Поднявшись, они окинули взглядом Холлоуэй через узкие стрельчатые окна.

– Разве не здорово – хоть разок тут побывать и посмотреть отсюда наружу! – воскликнула Вин.

Было ощущение, будто они оказались по другую сторону зеркала.

В верхних комнатах обнаружились стенные шкафы с пыльными полками, сточенными в порошок древоточцем. Все остальное было давно украдено, и вскоре Френсис почувствовала, что Вин становится скучно.

Они спустились на первый этаж к странному человеку, беспокойно поджидавшему их в пристройке, которая была гораздо новее основного здания, хотя тоже изрядно обветшала и покосилась. В комнате, где жил этот человек, была лежанка, выстланная старыми газетами, и ржавая банка из-под растительного масла, полная воды.

– Значит, вы что-то ищете, – констатировал человек, почесывая кисть левой руки, покрытую красными струпьями.

– Не совсем, – ответила Вин. – Мы думали, что здесь обитают призраки, но оказалось, никого нет.

– Нет. Только я один.

– А почему ты здесь живешь? Здесь вообще никто не должен жить.

– Я здесь не живу…

Он замолчал, обхватив себя руками и оглядываясь вокруг, словно ища ответ. Он был очень худым. Волосы довольно светлые, и все же не блондин; глаза карие; широкие скулы, отчего лицо казалось почти круглым. А голова выглядела слишком большой для его тела.

– Я здесь временно. Меня зовут Иоганнес. Кажется, я видел вас раньше. Вы ведь уже приходила сюда однажды, да?

– Да, – кивнула Вин, – мы просто хотели посмотреть.

– А как вас зовут? – спросил он, и Вин улыбнулась, потому что он произносил слова необычно, со странным акцентом.

– Я – Бронвин, хотя все зовут меня Вин. А это Френсис. – И ткнула большим пальцем в сторону подруги, которая стояла чуть поодаль, стесняясь незнакомца.

Иоганнес улыбнулся, но испуг, как вспышка молнии, тут же стер улыбку с его лица. Они услышали скрип проезжающей мимо повозки по Холлоуэй и голос возчика, подгоняющего лошадь, которая с трудом взбиралась на холм. Иоганнес вжался в угол, судорожно дыша, глаза его метались. И Френсис почувствовала жалость к нему. Как она могла бояться его, когда он сам так напуган и столь знакомый звук заставил его затрепетать, как кролика?

– Это всего лишь лошадь и повозка, – сказала Френсис. – Тебе нечего бояться.