Ищи меня в России. Дневник «восточной рабыни» в немецком плену. 1942–1943

– Вот это тебе наверняка подойдет. На любой вкус! – провозгласил он и положил передо мной небольшой продолговатый пакет в красочной обертке. – За такой презент твой жених должен крепко расцеловать тебя.

– Что это?

– Хозетрегер – подтяжки, – важно заявил фриезер. – Сейчас таких днем с огнем нигде не сыщешь! Диезе фофлюхтер криег… – Эта проклятая война…

– Вот это да! Спасибо вам большое. – Меня вдруг осенило сделать подобные же подарки и Леониду с Мишей (они вечно ходят с опущенными штанами, так пусть же порадуются от моих щедрот), и я, глянув на этикетку и быстренько подсчитав в уме требуемую сумму, сказала просительно фриезеру: – Спасибо вам большое, господин Штокман. А не могли бы вы продать мне еще пару таких подтяжек?

– Сколько же у тебя женихов? – удивился фриезер и решительно отрезал: – Нет! И не проси лучше. Я и так тебе из личных своих запасов пожертвовал. За это с тебя лишняя марка. – Подумав, он еще раз подошел к шкафу, порывшись на нижней полке, извлек оттуда небольшой пухлый блокнотик в коричневой блестящей обложке с тисненным золотом рисунком играющего на флейте лесного фавна. Под обложкой, возле корешка, оказалось углубление, из которого торчал изящный коричневый карандаш. – Вот, можешь взять еще и это, – сказал и заржал игриво. – Но теперь уж мне с тебя причитается айн кюсс!

Рассчитавшись с фриезером, мы с Ниной на оставшиеся марки и пфенниги купили еще несколько расчесок, а также четыре пары круглых резинок для поддержания рукавов рубашек (ведь к нам придут еще и Павел Аристархович с Юрой, надо и им хотя бы небольшие сувениры преподнести). А для мамы с Симой приобрели по пачке иголок (у нас в доме всего две иголки, и они вечно куда-то теряются).

Я решила так: подтяжки и блокнотик вручу Роберту (все-таки он такую уйму принес мне подарков, а я вовсе не желаю быть его должницей), а Леониду, Мише, Павлу Аристарховичу и Юре – по расческе и по резинкам.

24 декабря Пятница

Ну вот и долгожданный Сочельник наступил. Работали сегодня без обеда, до двух часов. Дома мы с Симой быстренько прибрались, поставили и нарядили елку. С утра, пока не было дома Шмидта, Миша сгонял в лес и принес оттуда небольшое, крепкое, с ядреным смолистым запахом зеленое деревце. Его мы и поставили в ведре с влажным песком в передний угол комнаты, между окном и Симиной кроватью, украсив разными бумажными цветами, фонариками, рюшами и ленточками, что вчера весь вечер мастерили с Ниной. А верхушку елки я дополнительно украсила яркой, красной пятиконечной звездой, которую сделала из картона и куска старой фланели.

В доме умопомрачительно пахнет пирогами. Вчера мама снова получила просьбу-приказ от старой фрау – испечь для панской семьи рождественские кухоны. Естественно, что она постаралась соблюсти экономию, в результате чего и собственная наша «семья» не осталась без праздничной ватрушки. Кстати, есть у нас еще мука и для завтрашней выпечки – пакет с ней, а также шмат масла, кулек сахара и банку малинового джема притащила на днях Вера. Она тоже надеется прийти в Рождество к нам. Наверное, будет также и Галя – последние два дня Миша работал у Клееманна и пригласил ее к нам. Так что предполагается «нешуточное» веселье.

Первые, кстати, незваные и нежданные гости заявились уже сегодня, часов в восемь вечера, когда я еще мылась в кухне. Это – Иван-Великий и Ваня-Черный из «Шалмана» – оба свежевыбритые, принаряженные, в чистых рубашках.

Из-за них, из-за этих гостей, я даже толком не сумела вымыться. Леонид и Мишка тотчас стали рваться в кухню, барабанить в дверь, торопили меня поскорей впустить их в кладовку, так как им срочно потребовалось открыть брагу и пиво (небольшой восьмилитровый бочонок пива Миша вчера притащил от Клееманна, заплатив за него почти вдвое больше номинальной стоимости). Так мне и пришлось раньше времени вылезти из своего таза.

С открыванием браги у ребят все обошлось более-менее благополучно, а вот с пивом опять получилась неувязка: пробка вылетела из бочонка, и половина пива оказалась на полу. Надо было видеть их общую растерянность и досаду, слышать сверхэмоциональные возгласы! Ребята с гостями уселись за столом в кухне (маме они сказали, что никто из них пить много браги не собирается, только, мол, попробуют, как получилось), и началась заурядная пьянка. Долго ли, коротко ли «гуляли» они там, только результат уже вскоре сказался. Первым заявился в комнату Леонид, косноязычно заявил, что ему «плохо», растянулся на диване и через несколько минут принялся опять форменным образом «драть козла»[105]. Вторым, вслед за Леонидом, пожаловал в комнату Мишка, и все с небольшими вариациями повторилось. Допробовались!