«Искатели сокровищ» и другие истории семейства Бэстейбл

– Сами вы «Кольцо надежды», – огрызнулся Г. О., но никто, кроме меня, этого не расслышал.

– Мы не «Кольцо надежды», а британцы, – объявил Ноэль. – И тот человек нам сказал, что вы – тоже. Мейдстон в опасности. Враг уже меньше чем в миле отсюда, а вы здесь отдыхаете и покуриваете.

Говоря это, Ноэль едва не плакал. Или, во всяком случае, здорово походил на человека, который вот-вот заплачет.

– Абсолютная правда, – подтвердила Элис.

– Абсолютная ерунда, – отрезал полковник.

Но тут субъект в треуголке спросил:

– А как выглядел враг?

Мы в точности описали ему тех, первых, солдат, после чего даже сам полковник вынужден был признать: «В этом что-то есть».

– Можете указать мне на карте, где именно вы их видели? – спросил он.

– На карте? Нет, не сможем, – покачал головой Дикки. – Ну, то есть я не уверен. Зато на земле покажем. Доведём вас туда за четверть часа.

Субъект в треуголке кинул взгляд на полковника, а тот ответил ему таким же взглядом и пожал плечами.

– Ну, должны же мы что-то сделать, – произнёс он, словно бы обращаясь к самому себе. – «Веди, Макдуф!»[90]

Он быстро поднял своё войско из трубочного оцепенения словами команды, которые автор сих строк, к сожалению, не запомнил, а затем велел нам, мальчикам, вывести их к врагу. И до чего это было славно, признáюсь я вам, маршировать во главе полка! Элис вёз на своём коне субъект в треуголке. Гнедо-чалом коне, словно бы из героической баллады.

– А серо-чалых коней в Южной Африке называют синими, – просветил нас субъект в треуголке.

Мы вели британскую армию малолюдными просёлками до ворот пастбища Сагдена. Там полковник скомандовал остановку, а затем, выбрав двоих из нас в провожатые, этот бесстрашный и дальновидный командир двинулся дальше пешком вместе со своим ординарцем.

В провожатые он выбрал Дикки и Освальда, и мы привели его к нашей засаде. Идти, конечно, старались как можно тише, только ведь хворосту под ногами нет дела до ваших предосторожностей, и он вечно трещит и ломается под ногами, даже когда вам совсем не хочется обнаружить своё присутствие.

Громче всего трещало под ординарцем, благодаря чему мы, даже не видя сквозь заросли полковника с его звёздами и коронами на погонах, могли безошибочно определить, где он находится. Получалось очень похоже на игру «следуя за лидером».

– Внимание! – произнёс Освальд тихим, но командирским шёпотом. – Их лагерь внизу. На этом вот поле. Вам его станет видно, если глянете сквозь просвет.

Говорящий и сам тоже глянул, пока шептал, потрясённый до немоты, отшатнулся и ещё не успел окончательно побороть потрясение, когда полковник тоже глянул сквозь заросли, в свою очередь отшатнулся и выплюнул крепкое словцо, которое, как ему наверняка говорили в детстве, произносить нельзя.

– И всё ж таки они утром точно здесь были, – стоял на своём Освальд. – Белые, как грибы, палатки. И враг, натиравший котёл.

– Песком, – уточнил Дикки.

– Очень убедительно, – процедил сквозь зубы полковник, и тон его мне не понравился.

– Послушайте, – не сдавался Освальд. – Нам надо дойти до верхней оконечности засады, то есть я имею в виду – леса. Оттуда просматривается перекрёсток.

Так мы и сделали, и на сей раз двигались быстро, поскольку предательский треск валежника под ногами больше не заставлял трепетать наши отчаявшиеся души.

Стоило нам оказаться на краю леса, как патриотичное сердце Освальда едва не выпрыгнуло из груди.

– Вот они! Вот! Идут по Дуврской дороге! – выкрикнул он.

Обманный наш указатель превосходно сыграл свою роль.

– Клянусь Юпитером, ты прав, юноша! – отозвался полковник. – Четверть их колонны прямо как джем на тосте.

Я первый раз слышал, чтобы кто-то не в книге, а в жизни клялся Юпитером, и мне стало ясно: случилось нечто невероятное.

Полковник был человеком действия, быстрого и решительного, и тут же отправил ординарца передать майору, чтобы выдвигался с двумя ротами на левый фланг и там затаился в укрытии.

Затем мы провели полковника кратчайшим путём через лес обратно, потому что он спешил как можно скорее примкнуть к основной части своего полка, которую мы обнаружили дружески беседующей с Ноэлем и остальными, пока Элис болтала с субъектом в треуголке, словно с давним знакомым.

– Подозреваю, на самом деле это переодетый генерал, – предположил Ноэль. – Он угощал нас шоколадом из своей седельной сумки.

Освальд тут же вспомнил про жаркое из кроликов (и ему не стыдно в этом признаться, потому что вслух он не произнёс ни слова). К тому же Элис, явив достойное человеколюбие, сохранила для него и Дикки по шоколадке. Даже в военное время девочки могут внести свой скромный вклад в общее дело и быть полезны.

Полковник, прибыв на место, немедленно приказал:

– В укрытие!

Все спрятались в канаве, кроме субъекта в треуголке, Элис и лошадей, которые отступили по дороге и скрылись из виду. В канаве было грязно, однако в столь судьбоносный момент никто не заботился о чистоте своей обуви.