Исход

– Вот именно. Со мной же при трансформации в первый раз в человека происходило нечто противоположное. Я не ел несколько недель, теряя собственную плоть, которую потом пришлось выгребать из пещеры лопатами. Если где-то, что-то прибавляется, то где-то, что-то убывает и наоборот. Но в случае с мгновенной трансформацией всё не так. Там материя непонятно откуда берётся и также непонятно куда исчезает. И всё это в промежуток времени, который не фиксирует ни глаз, ни сознание.

Тогда этот их разговор тем и кончился, что загадка осталась неразрешённой. Впрочем, её разрешение имело умозрительный характер, по крайней мере, для друзей бывшего дракона. Что же касается его самого, то Фиглориус-проницательный знал, как его друг тоскует по своему истинному облику. Каким бы могучим человеком не был Драгис Драговски, он был лишь тенью дракона Драси, пусть тот и считался по драконьим меркам подростком.

Оставалось лишь удивляться, как велика его любовь к Анджелике, если ради своей принцессы он готов был прожить жизнь в человеческом теле.

– Где вы намерены поселиться? – спросил вдруг Фиг неожиданно для себя самого. – Ты только не подумай, что я любопытствую. Просто не хотел бы терять вас из виду.

– Не знаю, – ответил Драся, глядя в огонь. – Вместе нам везде хорошо и представления о семейном счастье, в общем, одинаковы. Правда, мне это видится, как просторная пещера на высокой горе, где удобно делать гнёзда, а она мечтает о маленьком домике посреди цветущего сада. Можно подобрать себе и то, и другое, но сперва многое, что требуется сделать. Найти этого капитана, например.

– Хочешь дружеский совет? – глубокомысленно заметил Фиг. – Заканчивайте заниматься чужими проблемами и жертвовать своим счастьем ради кого-то ещё. Я не говорю, что вам следует равнодушно проходить мимо чужой беды, но постарайтесь уделять побольше внимания себе, иначе так и проведёте жизнь в скитаниях.

– Ты прав, – согласился Драся. – Мне с ней и в скитаниях неплохо, но я понимаю, что принцессе нужен замок. В широком смысле этого слова. Но даже если мы отбросим все прочие дела, то Анджелика хотела бы, прежде всего, навестить родителей. Они ведь считают её погибшей. Правда, мы послали весточку с Молли, но очень сомнительно, что кто-то поверит девушке с зелёными волосами, появившейся неизвестно откуда.

– В её мире прошло много времени? – полюбопытствовал Фиг.

– Если следовать по горизонтальному вектору времени, то больше года, а по вертикальному без профессора Прыска мы всё равно двигаться не сможем. У Огнеплюя это когда-то получалось, да и то не всегда. Но он-то как раз не спешит делиться с роднёй своими тайнами.

Их ночёвку в лесу у костра никак нельзя было назвать романтической. Ни палаток, ни спальных мешков у путешественников не было. Из замка они прихватили с собой две епанчи, набитые козьим пухом. Несмотря на то, что над этой одеждой основательно потрудилась моль, грела она вполне сносно. И, тем не менее, к рассвету оба стучали зубами, несмотря на полыхающий костёр, и совершенно не выспались. Просто открытый огонь имеет свойство греть только с одной стороны. При ночёвке у костра в холодную сырую погоду, противоположная сторона тела заледеневает до судорог, так что приходится всё время вертеться.

Утро встретило их мелкой моросью, повисшей в воздухе и проникающей под одежду через любую открытую часть.

– Ничего себе! – вдруг сказал Драся, глядя куда-то перед собой. – Это что, заморозок был что ли?

– Где?

Фиг оглянулся и тут же побелел, как полотно. На ветвях берёзы, растущей в десятке шагов от них на краю поляны, повисли самые настоящие снежные шапки, напоминающие мыльную пену.

– Уходим немедленно! – проговорил он громким шёпотом. – Это розовая плесень и она во второй охотничьей позиции.

– Розовая? – удивился Драся. – Но она же белая.

– Она может быть даже зелёной, чтобы прикинуться листвой, – ещё понизив голос, объяснил Фиг. – Во время охоты она так и делает, и это её первая боевая позиция – засада. Если плесень побелела, значит, она чувствует добычу и готовится напасть. Эта дрянь охотится только на крупную дичь, а я не вижу здесь ни медведей, ни зубров. Так что её целью, скорее всего, являемся мы!

– Ты думаешь? Но мы стоим в стороне, а, как я слышал, этот хищник нападает, падая сверху, а, не прыгая в сторону.

– Да кто ж её знает? – нервно проговорил Фиг. – Может это какая-то особая разновидность? Учти, что если мы увидим на себе эти ошмётки, только розовые, то бежать и спасаться будет поздно!

– А это случайно не наш волосок?

Драся к ужасу своего товарища шагнул поближе и вгляделся в белый ствол, чуть выше уровня своих глаз. Теперь Фиг увидел тонкую зелёную нить, дважды обвившую ствол, словно она стремилась проникнуть внутрь.

– Но ведь это же… – начал он, но тут его глаза вылезли из орбит от ужаса – плесень на ветвях берёзы начала розоветь!