Искра войны

– И даже это в свое время не приуменьшило моего почтения к вашему роду, ваше величество. Знаете, я тогда отчаянно искал доказательства вашей избранности, потому что искренне верил, что служу достойному королю. Во время попытки излечения ваших глаз я множество раз прощупывал вас магическими заклинаниями, надеясь обнаружить хотя бы намек на священное зерно Прафиала, хотя бы толику той душевной силы, которой якобы обладали Праотцы. Я следил за каждым вашим словом или действием на протяжении больше трех десятилетий.

– Ну и что же? Ты открыл какой-нибудь секрет, Абесибо? – апатично спросил король.

– Да, я узнал ваш секрет, ваше величество. Но сей секрет печален. Вы несете в себе никак не зерно Прафиала, а скорее зерно уродства из-за череды кровосмешений. Вся ваша власть зиждется на слепой вере народа. Однако времена меняются – и пора уступать трон тому, кто более силен и приспособлен к этому миру. Тем более, моя честь требует возмездия.

– Честь? – Морнелий глухо рассмеялся, трясясь всем телом. – О какой чести ты говоришь? Не прикрывайся ей, Абесибо, ты – делец, которого купили. И ты подкупил таких же дельцов. Но я искренне благодарен тебе.

Абесибо вздернул брови и лукаво улыбнулся.

– За что же вы мне благодарны?

– Ты своим бунтом избавил меня от той гнили, что наводнила дворец. Твоими трудами стали свободны земли. Они из-за смерти знати вернулись под корону, и ими я куплю прибывшую из Мастри аристократию, и заслугой твоего предательства мне не придется делить один титул архимага между тобой и Гусаабом.

И король вдруг повернул свой отрешенный лик в сторону архимага и криво улыбнулся, а его белые глаза уставились на чародея.

– Ты – глупец, Абесибо, очередной на моем веку глупец, которого погубили жадность и честолюбие. Глупец, который сделал то, что от него требовалось – предал. Не ты первый и не ты последний бил в спину своему королю, считая, что власть дается не свыше, а наиболее сильному. Ваше человеческое племя склонно к измене, как склонны к полету птицы.

– Вы так самоуверенно заговорили.

– Зачем же мне теперь скрываться? Ты – уже мертвец, Абесибо. Твоя душа и плоть умерли в тот день, когда в твоем уме созрели мысли, будто бы мир зиждется на вечных поисках силы.

– И что же вы, ваше величество, сделаете теперь? – улыбнулся натянуто Абесибо.

Не дожидаясь ответа и следуя на опережение, он вдруг зашипел острые слова на Хор’Афе, чтобы сжечь короля сорвавшейся с кончиков пальцев молнией. Но слова не произвели никакого эффекта, а воздух вокруг Абесибо сгустился, опутал липкой сетью. С тихим звоном лопнула гроздь амулетов на его груди, чтобы тут же осыпаться у ног крошкой.

Морнелий улыбнулся криво, гадко. Абесибо сделался бледным. Он попытался подорваться, но тело его вдруг обмякло, а язык стал заплетаться. Архимаг завалился на спинку молельной скамейки, чувствуя полную беспомощность. Впрочем, он сопротивлялся, боролся; Абесибо Наур, рожденный в Апельсиновом саду и достигший величия, был не из тех, кто сдается просто так! А потому он смотрел в белые глаза Морнелия, как смотрят в глазу лютого врага, и собрал все душевные силы, что были у него, чтобы сбросить чары. Он тужился вернуть себе власть над своим же телом. Он смотрел в пустые глаза короля, белые, как молоко, и увидел вдруг, как свернулась в них искра, которая разгорелась в безудержное пламя.

Все было бесполезно. Язык, руки и ноги архимага онемели и были ему более неподвластны. Абесибо смог выдавить из себя лишь измученный стон, в то время как на лице Морнелия не было видно ни следа усилий – король улыбался.

– Помнишь, Абесибо, – прошептал он, – как ты, будучи маленьким мальчиком из знатной семьи, встретил среди апельсиновых деревьев незнакомца? Помнишь свое желание, которое ты ему загадал, посчитав незнакомца за джинна? Ты хотел стать великим магом, чтобы тебя помнил весь Юг. Тогда мой брат, Харинф Повелитель Бурь, сжалился над тобой, ибо ты носил большую силу. Твоей дланью я должен был забрать Нор’Алтел, и тебе было суждено вознести Элейгию. Но я всегда исполняю желания, поэтому еще дам тебе шанс вознести ее… Но вознесешь ты Элейгию своим предательством. И юг запомнит тебя, как Абесибо Изменника, как Абесибо Полоумного, и ополчится не только против тебя, но и против Эгуса. Благодаря твоей выходке я смогу ввести законы, контролирующие магию и смогу поставить статую любимому брату Фойресу, пусть и вопреки его желанию. А сам Эгус же устрашится, ибо в твоей памяти он увидит безумие, он увидит, как ты сошел с ума в храме Прафиала, когда попробовал коснуться священной семьи.

Абесибо силился что-то сказать, но не мог. Тут вдруг его будто бы силой подкинуло, и ноги его сами по себе встали со скамьи. Король криво улыбнулся.

– Так иди же, Абесибо, и стань для Нор’Эгуса символом победы Элейгии. Ты будешь жить, пока Эгус не падет. Иди к своей семье. Боги присмотрят за тобой…

И руки архимага, вопреки его воле, достали из кармана заготовленный портальный артефакт и стали водить им. Чужое сознание шептало за него заклинание, и как ни кричал внутри Абесибо, он не мог управлять своим телом.