Искупление

— Милости просим, — пригласила Нина на правах хозяйки. — Раздевайтесь, не стесняйтесь! Вон там умывальник, сейчас полотенце достану. — Вот, пожалуйста, — подала она полотенце молодому мужчине с красивой русой бородкой в хорошо сшитом сером костюме. «Надо бы старшему первому подать, — огорчилась слегка она, но тут же оправдала свой выбор. — Но этот ближе был. И что он с меня глаз не сводит? Ох, уж эти мужики!»

Томка хитрым взглядом прошлась по всем, ей хотелось крикнуть: «Вы что, слепые? Не узнаёте своего?» Вместо этого торжественно поздравила всех с праздником Победы.

— А вас, Матвей Захарович, — склонила голову Томка — особенно! Вы — наш герой!

— Да какой я герой, — заёрзал на лавке дед Матвей. — Я как все. Сказали иди — пошёл, сказали…

— Не скромничайте! — прервала его Томка. — Не у всех столько орденов да медалей!

«Не узнают, — радовался встрече Анатолий. — Пусть дед Матвей, но эти же все с глазами! Нина посматривает с любопытством, но женщинам это свойственно, а эти два олуха, неужели не видят? Наверное, один бы из всех безошибочно признал, да его нет здесь. Где же он? Не случилось бы ничего с ним».

— Мы уже пропустили по одной, — сказал Сергей, наполняя рюмки водкой. — Вы уж нас простите! Давайте теперь все вместе за нашу Победу! И чтобы только победы были у нас, и в малом и большом! За Победу!

Все дружно выпили за великий праздник, которого могло не быть, не будь России с её непокорным народом. С её всепобеждающим солдатом!

— Ну, а теперь за знакомство! — налил в рюмки Сергей. — Тамара, ты не представила нам своих…

Он не договорил до конца фразы, как в сенях что-то застучало, затопало, и тут же настежь распахнулась дверь. В избу, чуя посторонних, прижимаясь животом к полу, вбежал Василий Васильич. За ним уверенно переступил высокий порог Игорёк. Василий Васильич кинулся к печке, от неё — под стол и остолбенел. Сел и задумался. Мгновение. Осторожно, всё ещё опасаясь чего-то, подобрался к гостю и стал тереться боком о его ногу. Гость пригнулся и нежно погладил его вдоль спины, а потом почесал между ушей. Это было блаженство из блаженств. Василий Васильич тут же вскочил ему на колени.

— Надо же! — удивилась Нина. — От всех шарахается, а тут, посмотрите на него, улёгся, как на собственную кровать.

Игорёк тоже уставился на бородатого, смутно что-то припоминая.

— Кошки — моя слабость, — растягивая слова, признался гость.

И тут с Игорьком произошло что-то невероятное. Он со всех ног кинулся к гостю и закричал:

— Дядя Толя! Где ты так долго…

Анатолий крепко прижал мальчишку к груди, еле удерживая навернувшиеся вдруг слёзы.

— Сынок, это же… Не может быть! Толя? — широко раскрыв глаза, Нина оторопело разглядывала Анатолия.

— Простите за спектакль, — Анатолий встал и наклонил голову. — Думал, узнаете. Простите.

— Какой там «простите»! — выкрикнул Сергей. — Явление Христа народу! Чего молчал столько? Чего только мы не передумали!

С этими словами он сграбастал Анатолия и так крепко обнял его, что у того что-то хрустнуло в спине.

— Толя, Толя, разве ж можно так? — с укором покачала головой Нина. — Уехал на месяц, а пропал на полгода. Думай, что хочешь! Дай обниму тебя, горе ты наше!

Горячая щека Нины воспламенила Анатолия, её руки, сомкнувшиеся на его шее, тоже были горячи. Игорёк, словно боясь вновь потерять своего лучшего друга, крепко сжимал его ладонь.

«Вот оно моё счастье на веки вечные! — пронеслось в голове. — Ради этого…»

— Дайте ж и мне обнять этого пустынника! — подошёл Пётр к Анатолию.

— Успеешь! — шутливо сказала Нина, всё не расцепляя рук на шее Анатолия.

— Во, каких гостей я вам подвезла к празднику! — громко сказала Тамара.

— Одного определили, — с усмешкой произнёс Сергей. — А со вторым будем разбираться! Может, тоже какой сюрприз! Может, принц какой датский?

— Больше похож на нищего, — с весёлыми лучиками у глаз отозвался второй гость. — Учитель истории. Пчелинцев Алексей Алексеевич.

— Вот компания какая! Все есть! — выкрикнул Сергей. — Ветеран без войска, геолог без золотых и алмазных копий, строитель без плотников и каменщиков, философ без аудитории, есть и кондитер без припасов, — Сергей показал на Нину. — Будет теперь и учитель без учеников и школы. Осталось: генерала без войска да какого-нибудь дьячка гнусавого без прихода!

— Не согласен! — возразил Анатолий. — Аудитория есть — Василий Васильич, Буланка, надеюсь, он тоже здравствует, и ближайший по духу ученик — вот он! — Анатолий поднял с восторгом Игорька. — И школа будет!

Дед Матвей, стараясь хоть что-то понять, в растерянности крутил головой. Глаза его бессмысленно бегали от одного к другому, ничего не поняв, устремлялись опять к первому. Когда немножко угомонились и поутихли, он тихонько зашептал Томке на ухо:

— Ты кого это привезла? Кто оне?

Томка тяжело вздохнула, подвела глаза под потолок.

— Вашего Анатолия привезла, — ответила, смерив деда взглядом.

— Это который? — не отступал дед.

— С бородкой.

— А он кто?

— Господи! Ваш Анатолий!

— У Тольки ноги были… того. А у этого оне други. Можа, родственник его? И бороды у того не было… А?