Искупление кровью

Я требую пожизненного заключения, без права досрочного освобождения прежде двадцатидвухлетнего срока. Поймите меня, господа присяжные… Мы должны быть уверены, что Марианна де Гревиль больше не сможет творить такие ужасные злодейства…

— Чего вы хотите от меня? — спросил прокурор прерывающимся голосом.

Марианна вздрогнула. Грубейшим образом выпала в настоящее.

— Захотелось навестить старых друзей… Тех, кто мне помог, когда я оказалась в дерьме… Вроде тебя.

Мы не можем привести ни одного смягчающего обстоятельства…

Марианна вступила в игру. Будто и правда пришла отомстить. Монстр вышел из тени. Держал в руках оружие. Целил в того, кто в немалой степени способствовал его рождению. Жизнь порой шутит такие шутки…

Фильм продолжался, смехотворные стоны разгоряченной самки звучали фальшивой нотой. Марианна повернулась к телевизору. Обер тоже. Очень молоденькая девушка и пятеро мужиков. Пятеро. Как тогда, в карцере. Внутри у Марианны все опустилось.

— Тебе нравится смотреть такое? — выпалила она со злостью.

Он не ответил, хотя рот так и оставался разинутым.

— Выруби это дерьмо сейчас же! Сейчас же, иначе…

Он бочком пробрался к телевизору. На роскошную спальню обрушилась тишина, только шуршала, прокручиваясь вхолостую, пленка в DVD-плеере. Огромное облегчение для Марианны.

— Теперь ты окажешь мне маленькую услугу, Ксавье… Я ищу досье… Досье Шарона.

Рот у прокурора раскрылся еще шире. Просто рыба-луна в пижаме.

— Не знаю, о чем вы…

— Не играй со мной в эти игры! Видишь, что у меня в руках?

Она опустила ствол, прицелилась ему в низ живота.

— Хочешь испробовать? Любопытно посмотреть, какое месиво останется у тебя в штанах… По-моему, так ты уже никогда не сможешь тереть себе хер, глядя свои дебильные фильмы. Так что гони досье, да поживее!

— Я не понимаю! Клянусь вам, что…

— Хватит балду пинать, Обер! Эта игрушка сверхчувствительная, а у меня в пальцах бывают судороги… И ты меня уже начинаешь бесить! Я знаю, что копия досье где-то здесь, у тебя…

— Нет!

Марианна надвигалась на него, он отступал. Она ударила его ногой в пах, он упал на колени, мяукая от боли. Марианна схватила его за пижамную куртку, бросила на кровать. Уткнула головой в перину. Потом прижала дуло «глока» к затылку.

— Видишь ли, Обер, два года назад ты разрушил мою жизнь… Ты знать не знаешь, как тяжело в тюрьме… Даже вообразить не можешь…

— Я вас прошу, — молил он глухим, сдавленным голосом.

— Ты помнишь, на что я способна? Сам же сказал на суде: способна на худшие злодеяния, да, Ксавье? Я ведь совсем лишена совести…

Такому индивидууму, как эта молодая особа, нет места в нашем обществе. Нужно помешать ей причинять вред, и помешать надолго. Так надолго, как только позволяет закон…

Марианна стукнула Обера пистолетом по черепу, он пустил слюни на покрывало.

— Если не отдашь мне то, чего я хочу, клянусь, что испробую на тебе все мои таланты… Где оно, это досье?

Марианна схватила его левую руку, стала выкручивать указательный палец, налегая все сильней. Наконец сломала его: прокурор завопил от боли.

— Ты правда хочешь, чтобы я продолжала? У тебя десять пальцев, старина… Надолго хватит…

Она сжала большой палец, прокурор задергался:

— Прекратите! Я отдам вам его! Прекратите!

— Где оно?

— В… в… моем… моем… — лепетал он, придерживая свисающий палец.

— В твоем — чем?!

— В моем саду…

— В саду? Смеешься ты надо мной, что ли?

— Нет! Я его спрятал в оранжерее, в глубине сада…

— Ладно, пошли… Смотри: если соврал… Ступай вперед!

Он положил руки на голову. Сломанный палец болтался. Марианна подталкивала Обера «глоком» в спину, чтобы шел быстрее.

В саду он, босой, подпрыгивал, будто ступал по раскаленным углям. Пройдя через весь сад, они добрались до цели. Марианна восхитилась, невзирая на обстоятельства. Великолепные растения. Яркие, экзотические цветы. Пьянящие ароматы.

— Я закопал досье здесь…

— Так откапывай живее!

— Вы не знаете, во что вмешиваетесь, Марианна… Понятия не имею, зачем оно вам понадобилось, но пока досье у вас, вам грозит опасность…

— Не беспокойся, я не для себя. Мне заплатили, чтобы я его забрала… Давай сюда это поганое досье, пока у меня терпение не лопнуло!

Марианна держала прокурора на мушке, пока тот скреб землю здоровой рукой. Ему пришлось вырвать с корнем несколько растений, чтобы извлечь наконец черный пакет для мусора.

— Вытряхивай на землю.

Он послушался, папка и видеокассета выпали из мешка. Продолжая целиться в прокурора, Марианна заглянула в знаменитое досье. Отчаянно искала имя. Шарон. Но она вдруг разучилась читать. Буквы смешивались, слова лишались всякого смысла.