Искушение

Они вошли в мою комнату. Доктор подошёл к постели, приложил руку ко лбу.

– Вы правы, сильный жар. Если не затруднит, прикажите служанке принести горячей воды. Спирт у меня с собой, сделаю больной растирание и компресс на лоб. Её кашель мне не нравится. Полагаю, пневмония…

– Сейчас дам распоряжение. Ненадолго покину вас. - Тётушка направилась к двери, по дороге со стола захватила письмо от поручика.

– Вот письмо, – отдала она Прохору Петровичу. - Вы посидите здесь, а я займусь делами.

– Пожалуйста.

Софья Гавриловна позвала служанку и передала ей просьбу доктора. Прохор Петрович тем временем прочитал письмо, переписал адрес, не дожидаясь, когда княгиня освободится, собрался и уехал.

Я не следила за развитием событий, мне было всё равно.

Доктор прослушал трубочкой лёгкие, простучал по всей спине и уложил меня.

– Состояние плохое, – сказал Михаил Романович, когда тётушка вернулась в комнату. Если позволите, останусь у вас. Опасаюсь, ночь будет тревожной.

– Что вы говорите?

– Лихорадка. Очень похоже на пневмонию. Где Нина Андреевна так застудилась?

– Голубчик, не сыпьте соль на раны. Моя вина. На маскарад вчера ездили.

– Всё ясно. Разгорячилась девочка, а в помещении не жарко. По опыту знаю, большой зал не отапливают.

– Что же будет?

– Будем бороться.

– Как же я не подумала? Допустила ошибку, Ниночка поехала в декольтированном платье. Бедная моя девочка, - сокрушалась тётушка.

– Организм молодой, надеюсь, справится. Но предстоит побороться.

Позже начался бред, и всем было не до отдыха и сна.

Вы спасли нас от позора

Прохор Петрович быстро взвесил ситуацию и уже через полчаса подъезжал к дому, где квартировал поручик.

– Я бы хотел побеседовать с господином Долинским, не подскажете, где могу его видеть? – спросил он у служанки, которая открыла ему дверь.

– Пожалуйста, пройдите прямо по коридору, там его комната.

– Благодарю.

Подойдя к двери, Прохор Петрович услышал весёлое пение. Он постучался.

– Да-да, входите, - раздался юношеский залихватский тенорок.

Гость открыл дверь. Молодой человек укладывал в саквояж вещи. Настроение у него было хорошее.

– Вы ко мне? - спросил Долинский.

– Да. Мне нужно поговорить с вами.

– Прошу, присаживайтесь, – пригласил поручик, хаотично собирая со стульев оставшиеся вещи. На столе застоялась пепельница, полная окурков. Рядом с ней полупустая бутылка шампанского и кусочек ветчины на краюхе хлеба – все признаки разгульной холостяцкой жизни.

– Простите, что на ходу. Уезжаю. Слушаю вас.

– Я по поводу вашего предложения Нине Андреевне Ларской.

– Какого предложения? – остолбенел поручик.

– Ну не руки и сердца, конечно. В этом случае вы бы меня здесь не увидели.

– А что, собственно… – Долинский запнулся.

– А то, что вы своим поведением оскорбили девушку и её близких. Счастье, что я подоспел ко времени, не представляю весь масштаб катастрофы, которая могла бы произойти по вашей вине. Вы, поручик, на сей раз дали осечку. Нина Андреевна – княжна, барышня из достойной семьи. Её отец служил государю императору. А вы предлагаете ей бежать с вами, словно она уличная девка или того хуже, дамочка из дома терпимости.

Долинский присел. Он никак не ожидал, что его выходка обретёт такой резонанс. Поручик не находил слов, чтобы отреагировать на заявление Прохора Петровича.

– Я занятой человек, приехал только потому, что история коснулась моих друзей. Предлагаю мирно разойтись. Сколько вы хотите, чтобы никогда и нигде не упоминать имя княжны всуе и убраться из города навсегда сию минуту? - Речь Прохора Петровича стала торопливой, он повысил голос. – Отвечайте, мне некогда. - Гость решил ускорить решение вопроса. Он вынул из внутреннего кармана сюртука бумажник, отсчитал несколько крупных купюр и протянул Долинскому.

– Этого вполне достаточно, я полагаю, - сказал Федотов, глядя в глаза вертопраху.

– Играть, так по–крупному, - обнаглел поручик, используя жаргон игрока.

– Сколько? Говорите быстрее, торг неуместен, дам, чтобы развязаться с вами. Вы мне безразличны и неинтересны.

– Столько же. - Щёки Долинского задрожали, покрылись малиновыми пятнами, на лбу выступили капельки пота, а глаза от напряжения налились кровью. Он увидел большие деньги и потерял контроль над собой. Это был конец человека Долинского. Перед гостем сидел недочеловек, убожество. Азарт парализовал его совесть и напрочь уничтожил последние остатки порядочности.

– Возьмите. Пишите расписку.

– Какую еще расписку?

– Быстро берите лист и перо. Мне некогда растолковывать. Вам не привили элементарных норм приличия – обязательных качеств порядочного человека. Вы потеряны для общества. Но я здесь не затем, чтобы наставлять вас на путь истинный, поздно. К священнику за этим сходите. Пишите своё имя, фамилию, звание, полк, в котором служите…

– А это зачем?

– Узнаете позже. Написали?

– Да.