Читаем Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец полностью

Обычно во время сеанса ТДТ терапевт поощряет «резкие» движения, которые кажутся более адекватными способами выражения агрессии или гнева – обычно это пинки или удары. Но гнев могут выражать и рубящие, скручивающие и давящие движения. Повторяющиеся скручивающие и давящие движения могут привести к переживанию тревоги или ощущению силы. Человеку бывает очень важно почувствовать свободу «рубить с плеча». Поскольку использование ритма и формы – основы ТДТ, рубящие движения будут абсолютно безопасны, правильно направлены и подконтрольны.

<p><strong>Переходы </strong></p>

Важная составляющая процесса ТДТ – использование переходов между движением и эмоциональным событием. В течение сеанса ТДТ, как правило, происходит несколько ключевых событий (интервенции, связанные с символическим материалом, телодвижением и вербализацией), между которыми выстраиваются переходы. И переходить от одного к другому можно очень по-разному. Переходы могут быть постепенными, менее постепенными и резкими (Preston, 1963). Примером плавного перехода может быть переход от движения «парения» к «скольжению», меняется только фактор пространства (от гибкого к направленному). При менее постепенном переходе меняются сразу два фактора: например, от парения к легким постукиваниям. В данном случае пространство переходит от гибкого к направленному, а время от замедленного к ускоренному. Наконец, резким будет переход от парения к ударам (легкий, замедленный, гибкий переходит в сильный, ускоренный, направленный). Каждый из трех типов переходов в зависимости от действий танцевально-двигательного терапевта может вызывать разные действия и сопутствующие эмоции. Важный момент в работе с переходами – зная склонности пациента, дать ему возможность пережить максимально комфортно новые и несвойственные ему движения. Например, терапевт замечает, что пациент постоянно использует движения-удары (сильный, ускоренный, направленный), и тогда можно, сохраняя два из трех элементов, постепенно менять третий. Замена «сильного» на «легкий» добавит чувствительности и мягкости, и действие удара изменится на постукивание. Одна из основных идей Лабана заключается в том, что все различные усилия нужно попробовать на себе, пережить, испытать их энергетический потенциал. Чтение и разговоры тут не помогут.

Таблица 13.1. Базовые усилия действий

Рис. 13.3. Диагональная гамма с показателями усилий

Овладение переходами облегчает процесс смены одного танцевального действия на другое. Так, сеанс ТДТ проходит непрерывно, а все физические и эмоциональные порывы органически встраиваются в общий процесс развития. Например, резкий переход от «парения» (чувствительный/легкий, тянущийся/замедленный, податливый/гибкий в пространстве), когда вы чувствуете себя над всем происходящим, к «удару» (твердый/сильный, нацеленный/направленный, ускоренный), когда вы даете о себе знать, попадаете точно в цель, вызывает совсем другие эмоции, нежели переход от «парения» к «скольжению», где только гибкость переходит в направленность, позволяя ясно осознать свое местоположение в пространстве.

Пациентка, с которой я занималась ТДТ, постоянно находилась в сфере действия фактора времени. Во всех ее движениях преобладал элемент ускорения – «быстроты». Ее поток был связанным, а в факторе пространства преобладал элемент «направленности». При этом «ускоренность» постоянно требовала от нее обновления; из-за этого она постоянно находилась в лихорадочном состоянии цейтнота. Двигаясь вместе с ней, я понимала, что она осознает свое состояние. Когда я спросила, что будет, если она начнет двигаться медленнее, она сказала, что не любит замедляться потому, что начинает яснее осознавать свои чувства. Пока она находилась в движении драйва видения (без веса), было трудно заставить ее отказаться от привычных элементов ускоренности, связанного потока и направленности. Двигательный фактор веса периодически появлялся, когда мы танцевали вместе. Причем я делала это неосознанно. Просто все, чему я училась, все техники Лабана настолько укоренились в моем теле, что мне легче всего было внести в наше взаимодействие элемент силы/веса. Этот путь, казалось, больше подходил телу, чем насильственное разрушение ее двигательных привычек. Только позже, прослушивая и пересматривая свои записи, я поняла, что произошло. Во время танца ей было важно почувствовать намерение, свое Я, а не уступать или ослаблять свою лихорадочность. Я уверена, что, когда вы настраиваетесь на движения пациента и подхватываете их, проявляя абсолютную эмпатию, память тела, само бессознательное обязательно укажет вам необходимый путь.

<p><strong>Выводы </strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Песни, запрещенные в СССР
Песни, запрещенные в СССР

Книга Максима Кравчинского продолжает рассказ об исполнителях жанровой музыки. Предыдущая работа автора «Русская песня в изгнании», также вышедшая в издательстве ДЕКОМ, была посвящена судьбам артистов-эмигрантов.В новой книге М. Кравчинский повествует о людях, рискнувших в советских реалиях исполнять, сочинять и записывать на пленку произведения «неофициальной эстрады».Простые граждане страны Советов переписывали друг у друга кассеты с загадочными «одесситами» и «магаданцами», но знали подпольных исполнителей только по голосам, слагая из-за отсутствия какой бы то ни было информации невообразимые байки и легенды об их обладателях.«Интеллигенция поет блатные песни», — сказал поэт. Да что там! Члены ЦК КПСС услаждали свой слух запрещенными мелодиями на кремлевских банкетах, а московская элита собиралась послушать их на закрытых концертах.О том, как это было, и о драматичных судьбах «неизвестных» звезд рассказывает эта книга.Вы найдете информацию о том, когда в СССР появилось понятие «запрещенной музыки» и как относились к «каторжанским» песням и «рваному жанру» в царской России.Откроете для себя подлинные имена авторов «Мурки», «Бубличков», «Гоп со смыком», «Институтки» и многих других «народных» произведений.Узнаете, чем обернулось исполнение «одесских песен» перед товарищем Сталиным для Леонида Утесова, познакомитесь с трагической биографией «короля блатной песни» Аркадия Северного, чьим горячим поклонником был сам Л. И. Брежнев, а также с судьбами его коллег: легендарные «Братья Жемчужные», Александр Розенбаум, Андрей Никольский, Владимир Шандриков, Константин Беляев, Михаил Звездинский, Виктор Темнов и многие другие стали героями нового исследования.Особое место занимают рассказы о «Солженицыне в песне» — Александре Галиче и последних бунтарях советской эпохи — Александре Новикове и Никите Джигурде.Книга богато иллюстрирована уникальными фотоматериалами, большая часть из которых публикуется впервые.Первое издание книги было с исключительной теплотой встречено читателями и критикой, и разошлось за два месяца. Предлагаемое издание — второе, исправленное.К изданию прилагается подарочный диск с коллекционными записями.

Максим Эдуардович Кравчинский

Музыка