Искусство войны

Это оказалась безобразная старуха, которая принялась трепыхаться подо мной, и пытаться укусить за ладонь наполовину беззубым ртом. Но отпускать ее я был не намерен. Поэтому, резко размахнувшись, ударил ее костью по голове. Ярость, желание уничтожить эту нелюдь было настолько велико, что удар вышел гораздо сильнее, чем я рассчитывал. Череп треснул как переспевший арбуз, а кость при ударе сломалась и острый отломок глубоко вошел в мозг. Тело старухи заходило ходуном, но вскоре ее движения начали затихать, и, пару раз еще дернувшись, она застыла с выпученными глазами, из которых быстро начала уходить жизнь, закрывая их смертными бельмами.

Вскочив на ноги, я оттащил тело в угол к самой большой куче костей, и бросил там.

— Жди здесь, — не глядя на Эмили, я вскочил на лестницу и быстро перебирая руками и ногами, полез вверх, зажав в одной руке окровавленный обломок чьей-то бедренной кости.

Выскочив из люка, я аккуратно его прикрыл, чтобы не привлекать к Эмили ненужное внимание. Впервые за эту пару минут задал себе вопрос, а что вообще бабка делала в подполе? Нахрена она туда полезла себе на погибель? Но, увидев одного из уродов, лежащего на подобие лежанки прямо на полу, тут же выбросил посторонние мысли из головы. Заостренный конец кости вошел под открытый кадык, вверх, цепляя и вколачивая выше подъязычную кость. Мне нужно было, чтобы удар был не только смертелен, но и лишающий возможности уже почти труп издавать какие-либо звуки. Это было принципиально важно, потому что я не знал дислокации противника, и у меня не было возможности провести полноценную разведку, чтобы собрать необходимые разведданные.

Пока я удерживал на месте тело, бьющееся в агонии, то внимательно рассмотрел помещение, в котором находился. Это было что-то вроде прихожей, из которой вел проход в основные помещения. Дверей в проходе не было, и пока я сидел, придавив тело коленом, то оставался на виду, если бы кому-нибудь стукнуло в голову посмотреть, что же там происходит такого интересного. У дальней стены я заметил что-то вроде склада, хотя больше это напоминало кучу сваленных вещей, в основном мечей, доспехов, а также окровавленной женской одежды. Внимательно рассмотрев детали, я почувствовал, что меня мутит, но, сглотнув горький комок, заставил себя рассмотреть эту кучу более внимательно. На самой вершине вещевой горы блеснули знакомые камни. Тело под моим коленом уже не трепыхалось, и я вскочил, на ноги, сразу же метнувшись к своему мечу. Только взяв его в руку, почувствовал себя уверенней. В проеме мелькнула чья-то тень и послышалось приглушенное ворчание и шаркающие шаги. Окон в этом предбаннике не было, и я никак не мог определиться с временем суток. Но, судя по тому, что этот дрыхнул, а остальные тупо шарятся по дому — сейчас или глубокий вечер, или уже ночь. Это давало мне преимущество. Никаких угрызений совести и подобных глупостей от того, что я убиваю спящих, не было. Будь моя воля, я вообще этих уродов живьем спалил бы вместе с домом. Скользнув к проходу, я с удовлетворением отметил, что начинаю двигаться более легко, и уже не напоминаю сам себе беременного бегемота. Прижавшись к стене, я дождался, когда ходящая кругами бормочущая что-то себе под нос фигура не поравнялась с проходом, после чего, пропустив эту мразь вперед, прыгнул, занося меч для удара. Неожиданностью стало для меня, что этих бродящих оказалось двое. Но и мое появление не было для них долгожданным. Диагональный удар по шее того, кто брел впереди меня, а затем обратным хватом за рукоять, встретить второго. Вот со вторым немного не повезло: удар не был рассчитан, и людоед успел заорать белугой, прежде чем повалился на пол, пытаясь поймать в полете вываливающиеся кишки.

С пола начали подниматься еще двое, разбуженные криком своего дохлого родича. Встать я им не дал. Ближайшего ко мне пригвоздил к полу прямым колющим, проломив позвоночник и вогнав меч прямо в сердце, а второму удар пришелся по шее, с хорошего замаха, сильный и еще усиленный инерцией. Вообще срубить башку да еще одним ударом на самом деле невероятно сложно, так что я мог собой небезосновательно гордиться от того, что у меня это получилось.

Оставался последний, который успел встать и теперь бросился на меня, завывая. Я не стал отказывать себе в удовольствие и просто отправил его в нокаут, вломив рукоятью меча по виску.

И только после этого, тяжело дыша, огляделся. Мой взгляд упал на стоящий посредине комнаты стол и меня все же вырвало. Когда во рту осталась только горечь, а рвать уже было нечем, я вытер рот рукавом и подошел к тому, который вроде бы еще был жив. Не повезло тебе выжить, тварь. Схватив его за воротник, я вытащил людоеда в прихожую, где на лежанке лежало тело его сородича. Сдернув со стены пук веревки, тщательно его связал и ногами оттолкал к стене, после этого направился к люку.