Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953

24 августа 1948 г. Ульриха сняли с поста председателя Военной коллегии. Тогда же ЦК отстранил от должности ряд судей коллегии, в том числе Добровольского, В. С. Маслова, А. М. Орлова и Г. И. Юргенева. В постановлении ЦК о снятии Ульриха перечислялись «политические ошибки», допущенные Военной коллегией при рассмотрении жалоб по делам о «государственных преступлениях». Там повторялись прежние обвинения, что под руководством Ульриха Военная коллегия необоснованно смягчала наказания осужденным за особо тяжкие преступления, включая контрреволюцию и измену родине. В последней неудачной попытке продемонстрировать лояльность и сохранить работу Ульрих в день снятия написал Молотову на бланке Верховного суда. Уверяя, что в «политических ошибках» Военной коллегии виноват младший персонал, он советовал послать личные дела всех консультантов, секретарей и прочих технических работников Верховного суда в Министерство госбезопасности для тщательной проверки их политической благонадежности. Стоя на краю пропасти, он с нотками отчаяния призывал партию к беспощадной борьбе с «врагами Родины»: изменниками, шпионами, взяточниками и расхитителями социалистической собственности⁸².

Примечательно, что в течение по меньшей мере двух лет после снятия Ульриха прокуратура не прекращала искать доказательства получения им взяток. Эти неустанные усилия выставить Ульриха взяточником видны в протоколах судебных процессов и допросов, доступных ныне в государственных архивах. Судью Верховного суда В. А. Чурсину следователи заставили сказать, что она слышала, будто Ульрих брал взятки⁸³. Как заметил на собственном процессе член Военной коллегии полковник В. В. Буканов (о чьей судьбе шла речь выше), в мае 1950 г. от него все еще добивались признания, что Ульрих замешан во взяточничестве. Буканов показал, что его шесть с половиной месяцев держали в одиночке, принуждая свидетельствовать против Ульриха, но он отказывался, поскольку ни о каких взятках Ульриху не знал. Следователи, осведомленные о ссорах этих двоих в прошлом, пытались воспользоваться их личной враждой, дабы получить компромат – «открыть ворота Ульриху», по выражению Буканова⁸⁴. Давление на Буканова даже в середине 1950 г. в очередной раз подтверждает, что прокуратура, несомненно по указанию высшего партийного руководства, не оставляла намерения «замазать» Ульриха обвинениями во взяточничестве.

Несмотря на эти голословные обвинения и непрекращающиеся попытки Прокуратуры СССР найти компрометирующий материал, Ульриха так и не арестовали. Он умер 10 мая 1951 г. и похоронен на Новодевичьем кладбище – в последнем пристанище многих светил политического и культурного небосклона советского периода.

Заключение

Фактически свидетельств, что кто-либо в Военной коллегии Верховного суда брал взятки в рассматриваемый период, очень мало. Тем не менее реконструкция цепи событий в военных судах позволяет предположить, что Сталин, очевидно, решил провести ненасильственную чистку, убирая (и часто дискредитируя) ключевые фигуры Военной коллегии при помощи обвинений не в контрреволюционных, а в обычных должностных преступлениях.

Партийное руководство повело решительное наступление на взяточничество в московских военных судах, а затем сосредоточилось на дискредитации главных судей Военной коллегии, отчасти, думаю, потому что, по мнению Сталина, такие меры помогали реализации важнейших послевоенных политических и правовых приоритетов. Слабая кампания против взяточничества, развернутая летом 1946 г. (см. главу 5), наконец получила поддержку (и еще какую!), когда обвинения во взяточничестве коснулись учреждений военной юстиции. Дело о коррупции в военных судах Москвы, где главным фигурантом выступал явно весьма предприимчивый сотрудник среднего звена, послужило предлогом для продолжительной атаки на Военную коллегию. Прокуратура утверждала, будто работники коллегии берут деньги за смягчение приговоров по делам о пособничестве врагу, измене и других тяжких военных преступлениях. Можно представить себе ярость Сталина при мысли, что Военная коллегия Верховного суда, главный арбитр страны в делах о коллаборационизме и контрреволюции, пестует взяточников или терпит взяточничество среди своих кадров. Впоследствии похожая война со взяточничеством в ряде высших судов СССР была развязана в помощь осуществлению еще одной настоятельной послевоенной задачи – защиты государственной собственности и социалистического хозяйства, как будет показано в главе 8.