Читаем Искусство XX века. Ключи к пониманию: события, художники, эксперименты полностью

В облике арлекина Пикассо нередко пишет себя, будто признаваясь, что и сам он – такой же неприкаянный кочующий артист.

Это и образ человека XX столетия, выступающего на арене жизни, каждую секунду рискующего упасть с трапеции и так нуждающегося в чьей-нибудь поддержке.


Пабло Пикассо. Авиньонские девицы. 1907 г. Музей современного искусства, Нью-Йорк


В созданных в 1907 году «Авиньонских девицах» от прежней философии не осталось и следа. Символика цвета, сложная образность исчезли в результате новых задач и впечатлений. Теперь главным содержанием картины стала форма изображённых на ней объектов. Задумав жанровую картину о том, как матрос и студент посещают публичный дом в Барселоне, Пикассо преобразовал свою идею под влиянием двух больших событий. Первым стала выставка картин Поля Сезанна – стремление мастера анализировать форму, превращая её в геометризованные структуры, не могла остаться не замеченной Пикассо. Он тоже задался целью представить человеческую фигуру как конструкцию, нарушив привычные представления о пластике тела и анатомии. Разъятые на части и превращённые в заострённые формы, похожие на трапеции, ромбы, эллипсы, женские фигуры собраны заново.

С конца XIX века именно Париж стал центром притяжения для большинства художников и артистов. Выставки современной живописи здесь были регулярными, художники творили свободно, и их смелые эксперименты не так шокировали публику, как в других странах с более консервативными взглядами на искусство. Героическая работа арт-дилеров, не побоявшихся продавать неклассические картины Сезанна, Гогена, Ван Гога, воспитала вкус новых покупателей, и во французскую столицу в начале XX столетия устремились художники со всех концов Европы: Пабло Пикассо из Испании, Джорджо де Кирико и Амедео Модильяни из Италии, Марк Шагал и Хаим Сутин из России; живописцы приезжали из Австрии, Германии, Польши и даже Японии. Они не были объединены в одно авангардное течение, каждый работал в своём индивидуальном стиле. Однако это большое явление, когда несколько поколений мастеров создавали новое искусство во французской столице, названо парижской школой.

Пугающие лица девиц изображены схематично и напоминают маску. Ещё в портретах Сезанна заметны застывшие выражения лиц без зрачков. Однако на решение Пикассо показать героинь максимально условно повлияли не только картины Сезанна. Вторым важным фактором стало африканское искусство, выставка которого прошла в Париже осенью 1907 года. Маски народов Экваториальной Африки, выполненные без детализации и проработки индивидуальных черт, стали образцом для Пикассо. В его работе на лицах девиц справа будто воспроизведена мелкая штриховка, часто встречающаяся на ритуальных масках как имитация татуировки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров

Книга Кати Дианиной переносит нас в 1860-е годы, когда выставочный зал и газетный разворот стали теми двумя новыми пространствами публичной сферы, где пересекались дискурсы об искусстве и национальном самоопределении. Этот диалог имел первостепенное значение, потому что колонки газет не только описывали культурные события, но и определяли их смысл для общества в целом. Благодаря популярным текстам прежде малознакомое изобразительное искусство стало доступным грамотному населению – как источник гордости и как предмет громкой полемики. Таким образом, изобразительное искусство и журналистика приняли участие в строительстве русской культурной идентичности. В центре этого исследования – развитие общего дискурса о культурной самопрезентации, сформированного художественными экспозициями и массовой журналистикой.

Катя Дианина

Искусствоведение