Читаем Искусство XX века. Ключи к пониманию: события, художники, эксперименты полностью

В своих поисках дадаизм обращался к новым творческим практикам, иногда заимствуя и переосмысляя методы других течений авангарда. Работа Жана Арпа «Квадраты, расположенные по законам случая», на первый взгляд сделана по принципу коллажа: вырезанные из бумаги четырёхугольники разного цвета наклеены на лист. Это напоминает о методе Пикассо и Брака, конструировавших объект из разных материалов, приклеенных на бумагу. Работу Арпа можно сравнить и с абстракциями Кандинского, который на холсте компоновал абстрактные формы, наделённые характером и звучанием. В отличие от приведённых примеров, композиция Арпа сложилась спонтанно. Чтобы разместить вырезанные квадраты на поверхности, художник бросал их на бумагу, приклеивая там, где они сами случайно оказались. Случайность как метод создания произведения впервые введена именно дадаистами. Участие художника в творческом процессе, таким образом, стало минимальным. По мнению дадаистов, мысль творца ограничивает возможности искусства, наделяет его ложными идеями, а принцип случайности от них освобождает.


Жан Арп. Квадраты, расположенные по законам случая. 1916–1917 гг. Музей современного искусства, Нью-Йорк


Коллаж стал одной из главных техник дадаизма как в искусстве, так и в литературе. Вырезая отдельные фразы и слова из газет и журналов, дадаисты произвольно соединяли их, получая абсурдные сочетания слов. По этому же принципу к таким «текстам» подбирались иллюстрации.

Художники-дадаисты обращались к живописи нечасто, видя в ней пережиток прошлого. Ханс Рихтер расширил возможности живописной техники, включив в процесс создания картины эффект неожиданности. Он творил в полной темноте, не видя ни холста, ни красок. Только по окончании работы Рихтер мог оценить результат, одновременно выступая и творцом, и зрителем. Так картину создавал не только художник, но и обстоятельства, воздействуя на его работу и внося в неё элемент случайности.

Ещё ярче это демонстрирует живописный метод Макса Эрнста, который хотя и «писал» картины с помощью краски, но помещал её в дырявую банку, которую раскачивал над холстом, чтобы капли произвольно падали на поверхность и образовывали неожиданный рисунок. Так живопись из чего-то тщательно продуманного превратилась в непредсказуемое.


Рауль Хаусман. Арт-критик. 1919–1920 гг. Тейт Модерн, Лондон


Эксперименты со случайным проводились и в фотографии. Многие фотоработы Мана Рэя созданы нетрадиционным способом, без использования фотоаппарата. Размещая объекты на фотобумаге, он засвечивал лист, в результате получалось силуэтное изображение, называемое рейограммой. Фотограф не мог точно знать, что именно получится, – здесь также работал принцип неожиданного результата.

Случай был осмыслен дадаистами как право искусства на свободу, оно не должно сводиться лишь к выражению мысли художника и поэта. Это стало абсолютно новым подходом, открытым дада.

Переосмысление живописных техник привело к появлению ассамбляжа – метода, напоминающего коллаж, однако в этом случае художники компоновали объёмные предметы. Немецкий дадаист Курт Швиттерс создавал картины, в которых наряду с красками использовал нитки, проволоку, обрывки газет и т. д. Чаще всего это был мусор, подобранный художником на улице. Такой подход не только обесценивал категорию мастерства, но и был насмешкой над буржуазными вкусами и потребительским отношением к искусству. Картину из мусора обыватель не мог повесить у себя дома. Своему мусорному изобретению Швиттерс дал название «Мерц» – от редуцированного слова «коммерцбанк». Это название возникло подобно деталям картины – как случайно найденный мусор.


Ханс Рихтер. Визионерский автопортрет. 1917 г. Центр Помпиду, Париж


Ман Рэй. Поцелуй. 1922 г. Музей современного искусства, Нью-Йорк


Фотография Хуго Балля, выступающего в кабаре «Вольтер». 1916 г.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров
Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров

Книга Кати Дианиной переносит нас в 1860-е годы, когда выставочный зал и газетный разворот стали теми двумя новыми пространствами публичной сферы, где пересекались дискурсы об искусстве и национальном самоопределении. Этот диалог имел первостепенное значение, потому что колонки газет не только описывали культурные события, но и определяли их смысл для общества в целом. Благодаря популярным текстам прежде малознакомое изобразительное искусство стало доступным грамотному населению – как источник гордости и как предмет громкой полемики. Таким образом, изобразительное искусство и журналистика приняли участие в строительстве русской культурной идентичности. В центре этого исследования – развитие общего дискурса о культурной самопрезентации, сформированного художественными экспозициями и массовой журналистикой.

Катя Дианина

Искусствоведение