Исландские королевские саги о Восточной Европе

[…] Set e conuerso perpessus est ab eis tribulaciones multas et malas, donec illorum multitudini resistere non ualens secesit in rusciam, oportunum ratus cedere tempori, donec uoluntati sue ac proposito tempus idoneum dominus conferre dignaretur. […] (P. 71–72)

2.

[…] Clarissimus igitur christi martir ingressus russiam, a iarzellauo, eiusdem prouincie rege magnifico, gloriose susceptus, et in honore amplissimo, quamdiu ibi morari uoluit, habitus est. Ubi non paruo tempore demoratus, honestam uite formam, et sue religionis, caritatis, benignitatis, et patiencie celebre monimentum incolis reliquit. Denique decoratus igne persecutionis et exilii, acceptabilis inuentus et idoneus, qui maiora certamina posset sustinere, diuino inspiratus instinctu per suecie fines ad propria remeauit. […] (P. 71–72)

3.

In civitate quadam ruscie, que holmgarder appellator, contigit tale incendium subito euenisse, ut tocius urbis uastatio uideretur imminere. Cuius habitatores nimirum timore resoluti ad quendam latinum sacerdotem, nomine Stephanum, qui in ecclesia sancti olaui ibidem ministrabat, cateruatim confluunt, ut in tanta necessitate experiantur beati martiris merita, et certis probentur indiciis que de ipso, fama referente, didicerant. Sacerdos autem haut segnis eorum fauet uoluntati, ymaginem eius arripit, brachiis suis ignibus opposuit; set nec ignis ulterius transgreditur, et pars relicta ciuitatis ab incendio liberatur. (P. 89)

4.

Waringus quidam in Ruscia seruum emerat, bone indolis iuuenem, set mutum. Qui cum nichil de se ipse profiteri posset, cuius gentis esset ignorabatur. Ars tamen, qua erat instructus, inter waringos eum conuersatum fuisse prodebat: nam arma, quibus illi soli utuntur, fabricare nouerat. Hic, cum diu ex uenditione diuersa probasset dominia, ad mercatorem postmodum deuenit, qui ei pietatis intuitu iugum laxauit seruile. Hic, optata libertate potitus, in ciuitatem deuenit, que holmgarder appellatur, et in domo cuiusdam religiose matrone hospitalitatis gratia susceptus, mansit per dies aliquot. Mulier autem, in beati martiris olaui honore existens sedula, ad singulas horas in eius ecclesia orationibus incumbebat. Nocturni igitur temporis hora uisus est a se uideri beatus martir olauus, precipiens sibi ut prefatum secum puerum ad ecclesiam ducat; quod statim ad matutinales horas properans exequitur. Cumque in ecclesiam simul uenirent, puer, haut diu moratus, sopore resoluitur, et qui, mulieri prius apparens, curandum ad ecclesiam adduci precepit, uultu et habitu probatur postmodum, diuina fauente gratia, curationem puero apparens contulisse. (P. 93–94)

Перевод

(Перевод первых трех фрагментов выполнен А. В. Подосиновым; четвертый фрагмент публикуется в переводе (с небольшими изменениями) С. А. Аннинского – 1940. С. 156)

1.

[Олав был прекрасным правителем и христианином, а в ответ часто претерпевал зло.] Но, вследствие обращения [их в христианство], он претерпел от них множество мучений; наконец, будучи не в состоянии противостоять множеству [врагов], он ушел в Русцию¹, считая разумным уступить на время, пока Господь не соблаговолит назначить подходящий срок для исполнения его воли и цели. [Бежал он не из страха перед страданием, но чтобы сохранить себя для пользы других, когда в подходящее время сможет принести более обильные плоды и с большей пользой.]

2.

И вот достославнейший мученик Христа прибыл в Русцию и был со славой принят Ярцеллавом, великим королем этой страны, и жил там в большом почете так долго, сколько сам пожелал. Пробыв там немалое время, он оставил [местным] жителям образец достойной жизни и замечательный памятник своей набожности, милости, добродетели и терпения². Наконец, его, опаленного огнем преследований и изгнания, [провидение] сочло подходящим для свершения гораздо больших подвигов, и, вдохновляемый Божественным внушением, он двинулся через земли Свеции в собственные [пределы]³. [Далее рассказывается о его борьбе за власть в Норвегии.]

3.

В некоем городе Русции, который называется Хольмгардер⁴, вдруг случился такой пожар, что, казалось, городу угрожает полное уничтожение. Его жители, лишившись от чрезмерного страха самообладания, толпами стекаются к некоему латинскому священнику по имени Стефан, который там же служил в церкви блаженного Олава. Они надеются в такой крайней нужде воспользоваться помощью блаженного мученика и проверить наверняка то, что они узнали о нем по слухам. Священник же, нисколько не медля, идет навстречу их пожеланиям, берет своими руками его образ и выставляет его против огня. И вот, и огонь не распространяется дальше, и прочая часть города освобождается от пожара⁵.

4.