Исландские пряди

Свейн был женат, и у него было два сына, одного из них звали Свейн, другого — Финн. Свейн походил на своего отца, Финн же был человек властный, своевольный и задиристый, любил вмешиваться в чужие дела и хвастать, но порой он бывал молчалив и упрям и вел себя куда как странно. Оттого некоторые люди считали его неразумным. Он не был большим приверженцем их веры и когда изредка приходил в отцовское капище, то не славил там богов, но, напротив, на все лады насмехался над ними и называл их косоглазыми и пыльными. Он говорил, что куда уж им помогать другим, когда они не способны и себя-то очистить от грязи. Частенько он хватал их и сбрасывал с их престолов. Отец увещевал его, что, если он будет так плохо с ними обращаться, это не доведет до добра, ведь Тор совершил столько великих подвигов и способен проходить сквозь горы и скалы[415], а Один решает, кому достанется победа[416].

Финн отвечал:

— Не требуется обладать такой уж большой мощью, чтобы крушить камни и вершины гор или заниматься еще чем-нибудь в этом роде либо же, как Один, раздавать победы, добытые хитростью, а не силой. По мне, так истинным могуществом обладает тот, кто создал когда-то горы, и весь мир целиком, и море. А ты что на это скажешь?

Но на это его отец мало что мог ответить.

Как-то раз в канун праздника середины зимы[417], когда люди собрались за брагой, Финн сказал:

— Нынче вечером во множестве мест, которые ничуть не лучше этого, приносятся обеты[418]. И я хочу поклясться в том, что стану служить тому конунгу, который возвысился над всеми другими и превзошел их во всем[419].

Люди по-разному поняли принесенную Финном клятву. Одни говорили, что нет в Северных Странах хёвдинга выше Хакона ярла и что Финн, видно, хочет служить ему. На это Финн ответил, что способен отличить ярла от конунга. Другие же, те, кто считали его человеком нестоящим, решили, что такой ответ и данная им клятва говорят о том, что он человек недалекий.

После праздника середины зимы Финн снарядился в дорогу. Его отец спросил, куда он намерен отправиться. Финн отвечает:

— Я и сам не знаю, куда мне надо ехать, но я собираюсь повсюду искать того конунга, которому я желаю служить, чтобы исполнить свой обет.

Он спросил, не хочет ли Свейн, его брат, поехать вместе с ним. Тот ответил, что у него нет такого желания.

— Раз так, — сказал Финн, — ты вместе с отцом будешь присматривать за нашим имуществом, покуда я не вернусь.

Его отец спросил:

— Быть может, ты хочешь, чтобы я отправил с тобой кого-нибудь из моих людей?

Финн отвечает:

— Мне это ни к чему, ведь я не смогу о них заботиться, раз я и за собой-то не способен смотреть, как говорят многие, а я этого и не отрицаю.

После этого Финн уехал, направился по суше на юг через Упплёнд и прибыл на восток в Вик. Там Финн устроился на корабль к торговым людям и отплыл вместе с ними на юг в Данию. Не успел он ступить на датскую землю, как тотчас же отправился совсем один в лес, не простившись со своими спутниками и ни у кого не спросив, как добраться до человеческого жилья. Долго блуждал он по лесам, пока в конце концов не выбрался из чащи прямо навстречу пастуху. И когда они повстречались, оба сели и принялись беседовать. Финн спросил, далеко ли еще идти до селения. Мальчик сказал, что недалеко. Финн спросил, не захочет ли тот поменяться с ним одеждой. Тот отвечал, что он не прочь, и они так и сделали.

Финн спросил:

— Что это завязано в твоей одежде?

Тот отвечает:

— Мы, христиане, называем это крестом.

— Так ты считаешь себя христианином? — говорит Финн. — А что это такое — быть христианином?

Мальчик рассказал ему об этом что знал, однако Финн заявил, что ничего не понял, и в ответ понес всякую чепуху о Торе и Одине и их великих подвигах.

Мальчик сказал:

— Я думаю, этак ты меня скоро совсем запутаешь. Будет лучше, если ты встретишься с нашим епископом, который живет здесь неподалеку. Ему-то ты не сможешь рассказывать все эти небылицы, так как он куда лучше вразумит тебя насчет веры, чем я.

Финн сказал:

— Что же такое этот ваш епископ? Он человек или зверь?

Мальчик отвечает:

— Воистину нет пределов твоей глупости! Сдается мне, ты либо дурак, каких мало, либо не такой простак, каким прикидываешься. А епископом мы именуем предводителя, который управляет святым христианством.

Финн сказал на это, что, конечно же, хотел бы с ним встретиться.

Затем он разыскивает епископа и приветствует его. Епископ спрашивает, кто он такой. Тот говорит, что он норвежец.

Епископ сказал:

— И какова же твоя вера?

Финн отвечает:

— Я верю в Тора и Одина, как и другие норвежцы.

Епископ сказал:

— Нехорошая это вера. Я велю научить тебя гораздо лучшей вере.

Финн отвечает:

— Прежде я должен узнать о ней, тогда я сам решу, правда ли, что эта вера лучше. Почему же ты желаешь, чтобы меня ей научили, вместо того чтобы самому мне ее показать?