Испанская дивизия — союзник Третьего рейха, 1941–1945 гг.

Наше командование, узнав о ее появлении, распорядилось: всемерно укреплять занимаемые позиции. Но как и, главное, кем их укреплять?

Фронт 225-й Краснознаменной стрелковой дивизии оказался растянутым на многие десятки километров (от острова Бойцы на озере Ильмень до Мясного Бора). Линию обороны, называемой отныне жесткой, удерживала редкая цепочка пехотинцев. Артиллеристам резко сократили поставку боеприпасов. Стрелять по обнаруженным целям разрешалось только в исключительных случаях.

Пехотинцы нервничали. По ночам они много палили в сторону врага из винтовок, перебегая по траншеям и создавая тем самым видимость насыщенности обороны личным составом. И нас просили поступать так же. Благо патронов на передний край было завезено более чем достаточно. Мы успокаивали себя и тем, что испанцы, прибыв на незнакомое место дислокации, не сразу проявят боевую активность»[205]. Но получилось иначе. Наступление испанской дивизии началось 12 ноября. Сбив недостаточно сильные советские заслоны, свежие, еще не бывавшие в сражениях силы испанцев, используя в качестве одного из факторов свое численное превосходство, углубились на восток на 15–18 км, захватив строения бывшего Отенского монастыря, деревни Посад и Поселок.

Для убежденных фалангистов эти небольшие населенные пункты стали символами испанской отваги и верности присяге. Они так описывали свое наступление: «Огромная радость и братское чувство тоски наполняет души тех, кто остался в живых в 1941–1942 гг. На всем фронте от Ленинграда до Новгорода этот испанский гарнизон был самым неприступным. Здесь был нанесен врагу самый сокрушительный удар.

Я помню ночь, лихорадку приготовлений, наблюдение за другим берегом реки Волхов, снежную бурю с воем ветра и снег настолько густой, что казалось — это какой-то фильм. А в этой кинокартине непрерывный гул артиллерии, минометов, треск пулеметов и винтовок…

Когда мы вошли в Посад, он оказался на переднем краю обороны, поэтому приходилось хоронить товарищей там, где они погибли. Мы также готовились к своей смерти. Мертвые замерзали сразу и были похожи на статуи, многие без малейшего изъяна. Те, кто еще не замерз, казались падалью, от них шел смрад, и над ними кружили стервятники. Посад был похож на зловещий музей восковых фигур. А те, кто еще был жив, утверждали, что наша позиция была лучшей из всех на всем северном фронте. Русские пошли в атаку тепло одетыми, смелыми, хорошо вооруженными».

Посад был похож на небольшой лабиринт из траншей и домов в середине лесной поляны диаметром в два километра, и этот небольшой оплот русские неоднократно атакуют, оставляя своих убитых. Самые ожесточенные бои были 4 декабря.

Почти двадцать суток шли бои, напоминавшие позиционный кошмар периода предыдущей мировой войны. Советское превосходство в артиллерии делало положение испанцев крайне тяжелым, но им удавалось удерживать позиции. Им на помощь пришла лесистая местность. Она мешала активному маневру советских войск.

Ситуация ухудшилась для них с началом декабря, когда, если верить испанцам, температура воздуха упала до -40 °C и одновременно оживилось советское наступление. Николай Иванов писал об этих событиях так: «Здешние места покрыты карликовым болотным лесом, они топки и почти бездорожны. Достигнутый „голубой дивизией“ успех, конечно же, не мог получить дальнейшего оперативного развития. И, тем не менее, требовались оперативные действия для того, чтобы отбросить врага на исходные позиции. Под Посад и Поселок стянули все имевшиеся под рукой силы. Даже Мстинский партизанский отряд, отдыхавший в поселке Пролетарий после очередного рейда по тылам врага. 448-й артполк передвинул туда 1-й и 2-й дивизионы. Наш — 3-й оставили на месте, поручив ему поработать так, чтобы противник не заподозрил ослабления насыщенности обороны 225-й стрелковой дивизии артиллерией. С этой целью выделили дополнительные комплекты снарядов.

В районе локального прорыва испанцев наши контрдействия развивались следующим образом. Мстинский партизанский отряд, сосредоточенный в деревне Рушаново, с разных концов ворвался в Посад и изрядно потрепал группировку противника: захватил двадцать домов, подорвал полевую кухню, четыре автомашины и конную повозку, повредил во многих местах телефонный кабель и отошел в лес. Оттуда народные мстители устроили засаду на проселочной дороге, соединявшей Посад с Поселком. Они заминировали ее, подорвав машину с солдатами. Через пролом в стене группа партизан проникла во внутренний двор бывшего монастыря и подожгла склад с горючим»[206].

Трое суток непрерывного обстрела и авиаударов, слаженных действий Красной армии и партизан сделали свое дело. Утром 6 декабря испанцы, потерявшие до 30 % личного состава дивизии, дрогнули и начали медленный отход к Волхову.