Исполнение обещания

Я вытащил побольше свежих овощей и начал их чистить. Не стоит экономить на продуктах, тогда и блюда получатся вкусными.

Вжих-вжих-вжих. Я нашинковал лук и слегка посолил его, надеясь, что запах получится менее резким, затем начал чистить картошку. Смешав оба ингредиента, я поставил все на плиту, и вскоре блюдо было готово. Однако аромат лука по-прежнему ощущался. Я попробовал еще несколько способов – безуспешно. На часах было уже два.

Когда я готовил «Секретное оружие», открылась входная дверь. На пороге стоял знакомый мне мальчонка. Видимо, Ко Донми передала ему мои слова.

– Не люблю ходить вокруг да около: когда говоришь только намеками, теряется суть мыслей. Так что я назову вещи своими именами. Ты трогал этот ящик?

Я указал на кассовый аппарат.

– Нет.

– Спрошу еще раз простым и понятным языком: ты открывал кассу?

– Зачем мне это делать? Вы что, принимаете меня за воришку?

Ребенок обиженно всхлипнул.

Попался, негодник. Едва я упомянул кассу, у него тут же вылетело слово «воришка» – сам не заметил, как признал, что украл деньги. Если бы не имел отношения к пропаже, вряд ли вел бы себя так.

Хотя мои подозрения оправдались, я все равно растерялся: я так быстро вывел его на чистую воду, что не успел придумать, как проучить сорванца. Может, попытаться убедить его, что так поступать нельзя? Или потребовать, чтобы он немедленно вернул деньги? В любом случае воровство не должно остаться безнаказанным. Несмотря на то что проблемы с продуктами и оплатой завивки решились и у меня не было особой надобности в деньгах, ради блага мальчика лучше не закрывать глаза на этот проступок.

«Кто бы мог подумать, что я буду беспокоиться о таких вещах!» – удивился я, вспоминая, как когда-то сам послужил причиной чьих-то нравственных мук и размышлений.

Теперь понимаю, как трудно было владелице магазина, где я стащил чупа-чупс, найти правильное решение. Она не стала отмахиваться от случившегося, несмотря на пустячность кражи, – наоборот, тайно вызвала нашу онни из офиса и сообщила о моем проступке. Притом что я стащил всего одну конфету, ради моего же блага она не могла просто закрыть глаза на происшедшее. В то время наша онни только устроилась на работу в детдом. Она не доложила ни о чем директору и сама решила проблему с хозяйкой магазина. В наказание мне пришлось убираться там целых два дня. Хотя назвать это уборкой сложно: я просто протирал пыль на полках, на которых лежали конфеты, включая чупа-чупсы. Хозяйка сказала, что разрешает мне взять столько сладостей, сколько захочу, но я так и не притронулся к ним. Почему-то мне казалось, что это будет неправильно. После того случая я никогда и ни при каких обстоятельствах не брал ничего чужого. До сих пор не понимаю, как повлияли на меня эти два дня уборки, но владелица магазина и онни все сделали правильно. Представляю, с какой ответственностью они подошли к выбору моего наказания.

– Это не я! – ревел мальчишка, тяжело сопя от обиды и сжав кулаки.

Не думаю, что стоит наказывать ребенка, который не признался в краже, уборкой в ресторане. Только вот мудрое и справедливое решение не приходило в голову.

– Не крал так не крал. Чего ты ревешь?

– Знаете, как неприятно? Самое обидное – когда обвиняют в том, чего ты не делал. Я и так каждый день выслушиваю от сестры незаслуженные упреки. И вы, тетенька, выходит, такая же? Почему все меня подозревают?

Ребенок так жалобно рыдал, что я не стал больше ничего говорить. Оставалось только дать ему выплакаться. Вволю наревевшись, малыш вытер руками залитое слезами лицо и уставился на поднос с «Секретным оружием».

– Будешь?

– Да.

Я положил на тарелку порезанные на кусочки блинчики и поставил перед ним. Ребенок проглотил еду в мгновение ока.

– А можно еще? Я не успел поесть после школы. Сильно проголодался.

Я угостил его еще парой блинчиков.

– Когда тебя несправедливо обвиняют, не надо сразу слезы лить, лучше постарайся спокойно все объяснить. Если человек пугается и начинает реветь, он вызывает еще больше подозрений. Люди думают: «Ах, он плачет! Значит, виноват». Одна моя знакомая тоже плакала по любому пустяку: оттого, что ее дразнили, били или подозревали. Дать отпор она не могла. Знаешь, какова психология детей, которые любят дразнить других? Болезненная реакция жертвы только радует их, поэтому обидчики начинают издеваться еще больше.