Испытание бессмертием

– Квентин просил меня найти себе работу. Вот я и нашел. Статуэтка Пирай, которая хранится в твоем серванте, волшебная. В XIII веке ее вырезал какой-то маг, и она пропитана его силой. И такого волшебства в древних вещах может быть сколько угодно. Я не прочь, чтобы оно стало моим. В современном мире могло сохраниться много вещиц, подобных этой статуэтке. Я буду их искать, как искал свои книжки. Контакты археологов, я думаю, мне передадут, знакомый реставратор у меня уже есть. Осталось вернуть свою магию – и я сам смогу заняться поиском предметов старины. Обычные буду продавать, магические – исследовать и использовать.

– А где ты возьмешь деньги на магазин?

– В "Паранормальное-нормально". Едва ли перед перспективой окончательного прекращения работы магазина старик заломит баснословную цену. К тому же, если он уже готов отдать его даром.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – Валя с сомнением покачала головой.

– Более чем, – Джулиан уверенно улыбнулся, и молодые люди, обнявшись, чтобы было теплее, как самая настоящая парочка побрели в "Паранормальное-нормально".

* * *

Рабочий день давно уже подошел к концу, но ни Катя, ни Квентин не торопились уходить. На самом деле никаких срочных дел ни у кого из них не было. Катя не хотела возвращаться домой с Паулусом, но, чтобы не превратить их внутренний молчаливый конфликт в открытый, не признавалась ему в этом. Она делала вид, что ей во что бы то ни стало надо приклеить сегодня новые ценники на товары, а сама ждала, пока Квентин уйдет. Тот, в свою очередь, легко разгадал ее нехитрый план и нарочно издевался, сидя на работе и ожидая дальнейших действий девушки. Ему было интересно, к чему приведет ее показная неумелая "холодная война".

Так они просидели около часа. Катя не выдержала первой. Осторожно заглянув в подсобку, она с предательски проскальзывающей обидой в наигранно ровном голосе спросила:

– Почему ты не уходишь?

– Жду, когда соберешься ты.

– Чтобы убить меня?!

– Чтобы закрыть дверь.

Катя мгновенно устыдилась своих слов. Она понимала, что сейчас ведет себя по-детски, и из-за этого Квентин издевается над ней, но упрекнуть его не могла. Он играл свою роль не в пример лучше. Заметив реакцию приумолкнувшей девушки, блондин сжалился над ней. Он поднялся из-за стола и произнес:

– Может, уже и вправду пойдем домой?

Катя кивнула и поспешно вышла.

Когда Квентин, закрывший подсобку, вышел в холл, Графской уже не было. Усмехнувшись, он погасил свет и вышел на крыльцо. Он думал, девушка убежала, но она дожидалась его там.

– Чего стоишь? Настаиваешь, чтобы тебя убили? – подколол ее Паулус.

– Хотела попрощаться, – пробормотала девушка, которой воспитание и симпатия к коллеге в самый последний момент не дали ускользнуть домой по-английски.

– До завтра, – вполне миролюбиво сказал ей Квентин.

– До завтра, – прошептала она и заторопилась по тротуару.

Паулус сразу же забыл о ней, как только очутился за рулем своего "форда", и повел машину в "Паранормальное-нормально".

Вопреки обыкновению в обществе было тихо. Десяток окошек на первом этаже уже застеклили. В кабинете сидел только Джулиан. В глубине души Квентин очень обрадовался этому. У них уже очень давно не было таких вечеров, когда они могли пообщаться спокойно, без свидетелей, никуда не спеша и не думая о делах. Не включая свет, разговаривая вполголоса, они сварили себе кофе и устроились друг возле друга на широком кабинетном подоконнике. Квентин совсем по-мальчишески склонил голову на плечо своего учителя и друга, тот по-отечески обнял его одной рукой. Паулус поведал о событиях сегодняшнего дня безэмоционально, Джулиан – с восторгом. Слушая его уверенный бодрый голос, Квентин только сейчас понял, как же он от всего этого устал. Даже от общества. Как же ему хотелось, чтобы Джулиан, всегда уверенный и деятельный Джулиан, все за него решил и сказал, что ему делать, – как когда-то в XIII веке.

Когда Винтер умолк, чувствуя, что голова его ученика все тяжелее упирается ему в плечо, как будто тот сейчас уснет, Квентин неожиданно спросил:

– Джулиан, я тут вдруг подумал о Ларте. Он ведь был для нас не просто напарником. Впервые за столько лет кто-то стал для нас равным, не чужим. Ты любил его, Джулиан? Я – да. Хоть и сам этому удивляюсь.

– Его нельзя было не любить. Помнишь, когда мы угодили в ловушку Терца и разбойники напали на Ларта, мы как один кинулись защищать его. Честно, тогда я не думал, что ты подставишься под удар. Ты рисковал жизнью, в отличие от меня. Он действительно заслужил и нашу любовь, и наше уважение. Такой был человек.

– Я тогда не думал о риске. Я действительно хотел его спасти. До него только твоя жизнь вызывала у меня такие сильные эмоции.

– И я тоже. Действительно хотел его спасти. И мы оба не смогли.

– Почему так получилось?

– Не знаю. Спи. Все это в прошлом. Мы не в состоянии защитить всех, кого в течение всей нашей жизни будем любить. А некоторые сами не хотят этого. Главное, мы пытаемся.