Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

К этому моменту я уже несколько раз ловил себя на том, что не только разговариваю, но и думаю на языке своих предков. Глубокое погружение в культуру и психологию эпохи Великой Пандемии не прошло бесследно. Ни один из моих сверстников – за исключением, разумеется, нашей банды – не понял бы, что означает «колбасит чисто от нервов». При чем тут колбаса – старинное и неполезное кулинарное изделие, что-то вроде кулебяки или ендовы? Почему «чисто» – ведь речь не идет о блокчейне и невидимых для налоговой инспекции проводках либры? Помню, на второй ступени преподаватель литературы и вербалистики прочел нам, малышам, стихотворение древнего поэта Пушкина – «бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая» – и попросил рассказать, как мы себе это представляем. Конечно, все решили, что речь идет о военном аппарате типа шаттла, пилот которого выжигает лазером гнезда инопланетян-фурри, и очень удивились, когда учитель показал нам, как выглядела эта кибитка и что она на самом деле взрывала.

Как бы там ни было, а успокоиться я не мог. Мелькавшие в воображении картины бескрайних пространств за пределами Города вызывали у меня почти непреодолимое желание запереться в своей комнате, зарыться в груду одеял и не вылезать оттуда по крайней мере до начала учебного года. Как славно было бы сейчас войти в общешкольный чат, погрузиться в успокоительную рутину образовательного процесса, провести восемь часов в онлайн-классе, потом два-три часа на тренажере VR (хотя я не так спортивен, как Тайсон, но люблю стрелять и охотиться на монстров), потом валяться на кровати, делая домашние задания, ужинать с предками или их голо (это даже прикольнее), до поздней ночи болтать в конфе с нашей бандой…

И тут я понял, что меня пугает больше всего.

Не бескрайние пространства. Не пустота и безлюдье заГорода.

Больше всего я боялся увидеть своих товарищей по банде. Не на экране терминала, не в режиме конфы или прайвит ченнел – я частенько общался так со Слоном, иногда с КумТыквой и гораздо реже со Скисой и Поней. Нет – полностью в риал-лайф, как своих собственных предков за столом на кухне во время ужина.

Я постарался успокоить дыхание и проанализировал свои эмоции.

Да, все так. Именно мысль о том, что завтра мы все окажемся рядом, близко друг к другу, и приводила меня в ужас.

Мы, конечно, будем соблюдать социальную дистанцию. И конечно, никто из нас даже не подумает дотронуться до другого. Но ведь дело не только в прикосновениях!

Когда ты годами общаешься со своими друзьями, одноклассниками, учителями посредством камеры и микрофона, ты становишься виртуозом визуализации и акустики. Ты выстраиваешь свет так, чтобы он подчеркивал только лучшие черты твоей внешности. Ты кропотливо подбираешь фильтры. Ты тратишь часы на поиск и настройку программ, которые замажут прыщи у тебя на лбу, зашлифуют поры у тебя на носу, сделают твой подбородок более мужественным, а ресницы – густыми и пушистыми. Ты калибруешь эквалайзер, чтобы голос твой звучал громко и четко, а все эканья и меканья стирались бдительной цензурной прогой. Ты превращаешься из человека по имени Артем в аватар с ником Туань – и этот аватар становится для твоих друзей более реальным, чем ты сам.

Потому что и они, твои друзья, тоже не столько настоящие люди, сколько аватары.

Конечно, мы можем встречаться в реале, никаких запретов на встречи не существует. В нашем кластере есть и общие залы для занятий спортом, и молодежные клубы – но они по большей части пустуют. И теперь я начал понимать почему.

Завтра мои друзья увидят меня таким, какой я есть на самом деле. И я увижу их – без фильтров и без адаптирующих программ.

Вот тогда-то я по-настоящему пожалел, что ввязался в эту историю. Но было уже поздно.

5

Мы встретились на платформе маглева «Люберцы» в девять часов утра.

Со стороны это, наверное, выглядело смешно. Собственно, это и выглядело смешно – КумТыква запустил дрон, и он, невидимый в висящей над Городом дымке, снимал все наши перемещения. Потом я несколько раз прокручивал этот эпизод у себя на планшете. Шесть маленьких темных фигурок с разных сторон двигались к одной точке посередине платформы, останавливались в нерешительности, замедляли шаг, кто-то порывался повернуть назад и уйти, явно борясь с внутренними голосами. И все-таки все шестеро, кто раньше, кто позже, пришли к назначенному месту встречи.

– Привет, – сказал я, подходя. – Я Туань.

– Привет, Туань, – ответил большой толстый парень в футболке с анимированным принтом, изображавшим мультяшного слона Дамбо. – Я Слон.

Это действительно был Слон, мой лучший друг. Не могу сказать, что он сильно изменился по сравнению с тем Слоном, которого я все эти годы видел на экране своего терминала. Может быть, реальный Слон выглядел чуть более жирным. Более рыхлым. Дамбо у него на футболке смешно махал огромными ушами. Рядом со Слоном стоял огромный, почти как он сам, рюкзак. И еще от него чем-то пахло. Чем-то слегка кисловатым. Я подумал, что он, наверное, должен сильно потеть.

Слон помахал в воздухе пухлой пятерней. Я ответил таким же жестом.