Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

Рядом сопел Виктор. Ох, и помял ты меня сегодня ночью, адолесан! Спина просто разламывается, но, честно говоря, я не против повторить еще раз. Ты как, в состоянии? Провела ладошкой по волосам на его груди и, все еще не открывая глаз, по сбившемуся дыханию поняла, что он уже проснулся. Подался ко мне, потерся бедром о бедро… и вдруг дико заорал. Я вскочила, потянула простыню, шипя от боли в спине и озираясь в поисках причины его крика, а крик все не кончался и не кончался, а в глазах его был такой неподдельный ужас… Наверное, в какой-то миг я все поняла. Почему наверное? Потому что самого мига уже не помню. И это, наверное, к счастью.

* * *

Тик-так, тик-так…

Я и забыла, что часы на стене так громко тикают. Просто в какой-то момент перестала замечать этот звук, а теперь только его и слышала. Как это подло – напоминать мне о времени именно сейчас!

В комнате был полумрак, но сквозь неплотно задвинутые шторы я видела, что на улице еще день. В кресле возле окна, под тусклым шаром бра сидела с книгой в руках смутно знакомая вьель.

Было плохо, было непередаваемо плохо, больно и обидно, однако через пару минут я поняла, что размышляю о боли и обиде отстраненно, будто это плохое произошло не со мной, а с героиней понравившегося, запавшего в душу фильма.

Помимо боли в суставах и внизу живота, я ощущала свое распухшее лицо: видимо, рыдала долго и отчаянно, но вот странность – абсолютно не помнила этого.

Потихоньку выпростала из-под одеяла руку – съежившаяся кожа, пожелтевшие хрупкие ногти, какие-то пятна на запястье… Как же это? Ведь у меня такая хорошая наследственность!

– Почему все так? – беззвучно шепнула в потолок.

– Потому что это жизнь, Таня, – поднимая глаза от книги, откликнулась женщина, чудом расслышавшая мой шепот. – Мы все подчинены ее законам. Все течет, все меняется…

Я с отвращением замотала головой, сглотнула хлынувшие слезы.

– Я думала, что у меня в запасе еще лет десять-пятнадцать!

– И как бы вы распорядились этим временем, Таня? – заинтересовалась вьель, подавшись ко мне.

Я молчала. Не дождавшись ответа, она продолжила:

– Я видела фотографию на вашем пропуске – он лежал в прихожей на видном месте. Судя по снимку, вы стабилизировались как жёнфиль в возрасте восемнадцати-двадцати лет. Верно? А сейчас вам?..

– Тридцать два… то есть тридцать пять.

– Вот видите? Вам было отпущено природой целых пятнадцать лет на молодость – поверьте, это щедро. Некоторым достается гораздо меньше. Более того, я лично знаю людей, которые торопят наступление срока, ждут, когда смогут…

– Ой, только не надо про гадкого утенка и прекрасного лебедя! Вы откуда тут взялись вообще? Кто вы?

– Меня зовут Светланой, я из службы психологической поддержки.

– Кто вас вызвал? – заторможенно удивилась я.

– Бригада скорой. У вас был тяжелый эмоциональный срыв, они вкололи вам успокоительное и пригласили специалиста – так полагается.

– Я долго проспала?

– Всего пару часов. – Она забеспокоилась, заметив мои телодвижения. – Вам сейчас лучше не вставать!

Со стоном сев на постели и спустив ноги на пол, я ответила:

– Мне нужно позвонить на работу, предупредить… и в туалет хочется.

– Мне пойти с вами?

– Бросьте! – невесело усмехнулась я. – Боитесь, что увижу себя в зеркале в ванной и опять начну истерить?

Я рывком поднялась, и меня тут же шатнуло.

– Лекарство еще действует, – пояснила Светлана.

– Ух ты! – изумилась я, оценив разгром в комнате и прихожей. – Это все я?

– Таня, я не могу вам запретить посмотреться в зеркало. Конечно, лучше бы это произошло позднее, когда вы свыкнетесь… Просто послушайте моего совета: разглядывая свое отражение, постарайтесь принять себя такой, постарайтесь полюбить себя теперешнюю.

– Полюбить? – Ухмылка вышла кривой – наверное, так ухмыляется Баба-яга.

– Поверьте, вы очень привлекательная женщина. Да, вы найдете разительные перемены в привычном вам облике, но, уверяю, большинству мужчин ваш нынешний образ будет по нраву даже больше!

На полусогнутых я пошлепала в туалет, в прихожей остановилась и уточнила:

– А почему все так болит? Так должно быть?

– Бригада скорой осмотрела вас – все в порядке, никаких серьезных отклонений. Конечно, вам нужно будет сдать множество анализов, пройти нескольких врачей, чтобы окончательно удостовериться… А боль – это и из-за произошедшей метаморфозы, и из-за усталости.

– Усталости?

– Да, усталости, накопленной за пятнадцать лет молодости. – Она встала, раздвинула шторы. – Это нормально, вы быстро привыкнете.

Нет, природа что-то перепутала. Или зеркало демонстрировало не то отражение. Там, в зеркале, мне было далеко не двадцать и даже не тридцать пять.

– Сороковник, – кисло констатировала я. – Это если сделать скидку на зареванность, заспанность и отсутствие макияжа – сороковник.

Седые пряди, дряблые плечи, бесцветные щеки, вялые губы, отчетливая сетка морщин возле глаз с поредевшими ресницами. Грудь и бедра, похоже, еще сохранили какую-то упругость, но в комплексе с остальным… Хорошо, что успокоительное пока действует.