Исследование о растениях

Мы знаем, с каким презрением относился к ремесленному и вообще физическому труду греческий рабовладелец. Презрение это неприкрыто звучит и у Ксенофонта, и у Платона, и у Аристотеля. Совсем иное видим мы у Феофраста. Этот представитель рабовладельческой верхушки, принадлежавший к ней и по рождению, и по воспитанию, глава многочисленной и прославленной школы, свой человек при дворе Кассандра, тогдашнего правителя Греции, оказался единственным после Гесиода греческим писателем, который заинтересовался миром физического труда: зашел в мастерскую ремесленника посмотреть, над чем он работает, какими инструментами пользуется и какой материал выбирает для своих работ. Он подробно расспросил огородника и пахаря об их работе. Растения подвели Феофраста к миру, с точки зрения его учителей, низшему, и у Феофраста хватило и ума, и смелости признать и оценить сведения, которыми располагали представители этого мира. Философ пошел учиться в кузницу и столярню, в лес и на огород; не побоялся проверить и дополнить свои наблюдения наблюдениями земледельцев и мастеровых. Есть области, где он полностью становится их учеником. Свойства древесины у разных деревьев, характеристика ее различных слоев, использование лесного материала — обо всем этом Феофраст узнал у дровосеков и столяров и сохранил их уроки в своей книге. От нее веет привычной для нас атмосферой скромного и повседневного труда, созидательного и благородного. Только страницы Феофраста донесли до нас отзвук жизни рабочего люда древней Греции: плотников, токарей, угольщиков, садовников, земледельцев — всех тех, что прожили свою жизнь незаметными и незамеченными. Но напрасно было бы искать у Феофраста прямой оценки этого мира. Надо длительно и терпеливо прислушиваться к сухой интонации этих ботанических описаний и технологических справок, чтобы уловить неожиданно прорвавшуюся и мгновенно потухшую эмоциональную ноту. И внимательность, с которой описана у Феофраста работа смолокуров, причем в описании этом даны не только одни технические подробности работы, но показаны за работой и сами люди, и живой интерес к народным поверьям и поговоркам, вкрапленным в его сухой и деловитый рассказ, и введение в строго научный язык аристотелевой школы чисто народной, ремесленной и земледельческой терминологии, и, наконец, самое признание этих рабочих своими учителями, постоянные ссылки на дровосеков, огородников, на разных ремесленников — все это позволяет думать, что его отношение к людям физического труда было проникнуто и уважением и симпатией.

Сведения, которые получал Феофраст от ремесленников, лесорубов и земледельцев, имели характер чисто практический. Растения интересовали этих людей или как материал для работы, или как источник питания. От плотников и столяров Феофраст узнал о свойствах древесины разных деревьев и о способе ее использования; у огородников и пахарей — об уходе за овощами и хлебными злаками. Насколько важными считал он эти сведения, видно из того, что он отвел для них в своей книге много места. Кроме бесед с людьми, практически знакомыми с интересовавшими его вопросами, использовал он и книги греческих писателей-агрономов, составивших практическое руководство по отдельным отраслям сельского хозяйства. Феофраст называет некоторых из них: Андротион, например, писал о садоводстве, Хартодр — о разных видах удобрения. Больше о них мы, к сожалению, ничего не знаем, но из тех, хотя и скудных сведений, которые сообщает о них Феофраст, совершенно ясно, что и эти люди интересовались, главным образом, чисто практическими, хозяйственными вопросами.

Можно было, однако, рассматривать растительный мир и с другой точки зрения, с точки зрения научной: что такое растение? Из каких элементов оно состоит? Что общего между растениями и животными? Что является причиной таких, например, обычных явлений в растительном царстве, как листопад? Такими вопросами интересовались греческие натурфилософы, например Эмпедокл, Клидем, Менестор; Феофраст, конечно, их знал. Что же он от них заимствовал и каково было его отношение к их теориям и взглядам?