Истина

Они снова замолчали, а затмъ Маркъ сказалъ, подавивъ невольное смущеніе:

— Могу ли я сомнваться въ ней?.. Она меня такъ любитъ, такъ счастлива моею любовью… Но вы себ представить не можете, какіе непріятные дни мы переживали у ея бабушки ныншнимъ лтомъ, пока я занимался дломъ Симона. Увряю васъ, я часто приходилъ въ отчаяніе; со мною обращались, какъ съ постороннимъ, и даже служанка избгала говорить со мною. Въ тхъ рдкихъ словахъ, которыми мы обмнивались, звучала глухая вражда, готовая перейти въ открытую ссору. Я чувствовалъ себя тамъ совершенно потеряннымъ, какъ будто попалъ на другую планету, гд у меня не было никакихъ связей. Мы совершенно расходились во всемъ… Эти дамы, наконецъ, повліяли на мою Женевьеву: она снова становилась прежней воспитанницей монастыря Визитаціи, такъ что она сама, наконецъ, испугалась и страшно обрадовалась, когда мы опять вернулись въ Жонвиль, въ наше гнздышко, гд мы живемъ, тсно прижавшись другъ къ другу…

Онъ прервалъ свою рчи и вздрогнулъ; потомъ продолжалъ:

— Нтъ, нтъ, оставьте меня на прежнемъ мст! Я исполняю свой долгъ; я работаю въ томъ направленіи, которое должно принести пользу. Каждый работникъ не можетъ совершить больше того, что онъ въ состояніи сдлать.

Сальванъ медленно ходилъ по комнат; наконецъ онъ остановился противъ Марка.

— Мой другъ, я не хочу заставить васъ принести жертву. Если вы боитесь за свое счастье, если вншнія вліянія могутъ отравить вашу семейную жизнь, — я никогда не простилъ бы себ, что причинилъ вамъ горе. Но, я знаю, вы изъ той глины, изъ которой длаютъ героевъ… Не давайте мн окончательнаго отвта. Подумайте и вернитесь въ слдующій четвергъ; у васъ недля на размышленіе. Мы еще поговоримъ и обсудимъ дло.

Маркъ вернулся вечеромъ въ Жонвиль встревоженный и смущенный: дло касалось вопроса совсти. Долженъ ли онъ заглушить вс свои страхи, въ которыхъ онъ даже не смлъ себ признаться, и ршиться на неизбжную борьбу съ бабушкою и матерью своей жены, — борьбу, въ которой можетъ погубить все свое счастье? Прежде всего онъ ршилъ откровенно объясниться съ Женевьевой; но потомъ онъ отложилъ это намреніе, зная, что она просто отвтитъ ему, чтобы онъ поступалъ такъ, какъ считаетъ за лучшее. Онъ даже не сказалъ ей ни слова о предложеніи Сальвана; имъ овладло недовольство собою, и тайный страхъ мшалъ ясному мышленію. Два дня прошли въ нершительныхъ сомнніяхъ; онъ со всхъ сторонъ обдумывалъ причины, которыя могли принудить его принять или отказаться отъ мста въ Мальбуа.