Читаем Истина в кино полностью

Этот отвратительный каннибализм в самой цивилизованной на тот момент стране Европы показывает, какая тонкая грань отделяет европейскую цивилизацию от самой первобытной дикости. И насколько мало Европа, на деле, может претендовать на звание учителя морали. Представить себе такую сцену в России или Китае 1672 года — невозможно. Весьма характерно, кстати, что это произошло в той самой Гааге, где сейчас располагаются всевозможные международные трибуналы, включая поистине людоедский Трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ), занимающийся каннибализмом на новый лад, вынося ангажированные приговоры сербам и только сербам. Так что традиции политического людоедства Гаага соблюдает. И не дай Бог там появится ещё трибунал по «Боингу».

Но и традиции голландского национализма и республиканизма у наследников де Рюйтера и де Витта себя проявили — достаточно вспомнить референдум против евроинтеграции Украины и деятельность голландской Партии Свободы, возглавляемой Тертом Вилдерсом. Они отчаянно борются за то, чтобы Нидерланды сохранили своё уникальное лицо, не стёрлись в эру евробюрократии и глобализма. Пожелаем им успеха.

В общем, любителям исторического кино стоит посмотреть этот фильм. Он достаточно исторически точен, красиво снят, показывает впечатляющие морские сражения, имеет увлекательную политическую интригу (весьма трагичную) и проникнут здоровым традиционным национализмом, которого от голландцев как-то уже не ожидаешь. Ну, а если уж им можно, то, может быть, и нам самим стоит, рассказывая о своих национальных героях, не путаться в трёх соснах натужной толерантности?

Помидорами по тюльпанам

«Тюльпанная лихорадка»


Великобритания, США, 2017.

Режиссёр Джастин Чадвик.

Сценарист Дебора Могак


Крайнюю враждебность, сложившуюся на Западе вокруг христианского кино, показывает случай «Тюльпанной лихорадки». Отличный, умный и добрый фильм, сценарий которого написан гениальным Томом Стоппардом, очень деликатно, но твёрдо утверждающий истину, что на грехе счастья не построишь, а жить по Евангелию может и богач. Этот отлично сделанный фильм — авантюрный, смешной, сентиментальный, пронизанный истинной любовью, весьма привлекательно рисующий католическую церковь и монахов, — получил заоблачную долю «гнилых помидоров» и был практически проигнорирован зрителем.

Место действия — Голландия середины XVII века, эпоха расцвета грандиозной финансовой пирамиды — спекуляции тюльпанными луковицами, которые несколько лет росли в цене и на них делались огромные состояния. Герои — пожилой купец, который из приюта при католическом монастыре (а они в протестантских Нидерландах, как ни странно, были) фактически покупает себе юную жену, чтобы она зачала ему наследника. Ничего не получается, но тут появляется молодой художник, которого купец пригласил написать семейный портрет, и между юношей и девушкой вспыхивает страсть.

Казалось бы, дальше всё понятно. Сценарий должен двигаться либо к хэппи-энду, любовь молодых побеждает косный старый порядок, либо наоборот — к трагедии. Всё ждёшь, когда же муж, которого играет Кристофер Вальц, так сросшийся с амплуа безжалостного тарантиновского убийцы, с особой жестокостью убьет любовников, или приключится какой-нибудь «Титаник».

Но не тут-то было. Сюжет раскручивается с лихостью, которую даже бессмысленно пытаться пересказывать. Но мы видим не торжество запретной любви, а разрушительность страсти, которая губит и себя, и людей вокруг. Она оказывается аналогом спекуляции тюльпанами: сперва ставки идут вверх, у всех горят глаза в надежде на сказочное обогащение, но в конце полный крах — остаются лишь луковицы.

Заканчивается всё это не пессимистическим финалом, что тоже было бы банальщиной, а христианским хэппи-эндом. Думали, такого в современном кино не бывает? Я тоже так думал, пока не посмотрел «Тюльпанную лихорадку». Оказывается — бывает. Добродетель каждого героя этой истории вознаграждена, а вот грех и порок никакой награды не получили.

Фильм этот вызывающе неполиткорректный, и я, честно говоря, вообще не понимаю, как его могли снять сегодня на Западе, да ещё и осмелились показывать в кинотеатрах. Все ключевые персонажи — белые. Христианство показано с симпатией. Главная добрая фея в этой истории — аббатиса католического монастыря. Все непрерывно молятся, и заканчивается кино восторженной благодарственной молитвой к Богу. Нет не то что содомитской пропаганды, но даже никакого намёка на эту тему. Зато семейные ценности показаны, я бы сказал, с агрессивной выпуклостью.

Возможно, конечно, дело в том, что сценарий был написан в 2004 году, когда Запад ещё окончательно не одичал, но снимали-то его сейчас, и можно было много чего понапихать — но нет, «Тюльпанная лихорадка» высится цитаделью нормальности среди современного западного кинематографа. И вот за это фильм поплатился беспощадно. Рейтинг 9 % с балом 4,4 из 10 на «Rotten Tomatoes» — это уже не случайность (спору нет, западный зритель морально болен, но всё-таки не до такой степени), это то, что называется «накидали».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Шок новизны
Шок новизны

Легендарная книга знаменитого искусствоведа и арт-критика Роберта Хьюза «Шок новизны» увидела свет в 1980 году. Каждая из восьми ее глав соответствовала серии одноименного документального фильма, подготовленного Робертом Хьюзом в сотрудничестве с телеканалом Би-би-си и с большим успехом представленного телезрителям в том же 1980 году.В книге Хьюза искусство, начиная с авангардных течений конца XIX века, предстает в тесной взаимосвязи с окружающей действительностью, укоренено в историю. Автор демонстрирует, насколько значимым опыт эпохи оказывается для искусства эпохи модернизма и как для многих ключевых направлений искусства XX века поиск выразительных средств в попытке описать этот опыт оказывается главной созидающей и движущей силой. Изобретательность, с которой Роберт Хьюз умеет транслировать это читателю с помощью умело подобранного примера, хорошо продуманной фразы – сердце успеха этой книги.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роберт Хьюз

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство
Изображение. Курс лекций
Изображение. Курс лекций

Книга Михаила Ямпольского — запись курса лекций, прочитанного в Нью-Йоркском университете, а затем в несколько сокращенном виде повторенного в Москве в «Манеже». Курс предлагает широкий взгляд на проблему изображения в природе и культуре, понимаемого как фундаментальный антропологический феномен. Исследуется роль зрения в эволюции жизни, а затем в становлении человеческой культуры. Рассматривается возникновение изобразительного пространства, дифференциация фона и фигуры, смысл линии (в том числе в лабиринтных изображениях), ставится вопрос о возникновении формы как стабилизирующей значение тотальности. Особое внимание уделено физиологии зрения в связи со становлением изобразительного искусства, дифференциацией жанров западной живописи (пейзажа, натюрморта, портрета).Книга имеет мало аналогов по масштабу охвата материала и предназначена не только студентам и аспирантам, но и всем интересующимся антропологией зрения.

Михаил Бениаминович Ямпольский

Искусствоведение / Проза / Русская классическая проза