Истина в кино

«Движение вверх» — пожалуй, один из лучших фильмов о спорте, спортивной борьбе и спортивных достижениях, довольно неудачный фильм о Советском Союзе и жизни в нём и очень глубокий фильм о механике великих советских достижений, лежащих в основе советской ностальгии.

Олимпийский матч 1972 года показан с яркостью и яростностью финальной битвы какой-нибудь знаменитой фэнтезийной саги. Знатоки баскетбола могут, конечно, расходовать эрудицию и полемический пыл на обсуждение того, что «всё было совсем не так». Их право. Однако зритель, мало что в этой игре понимающий, как заворожённый, следит за драматичной борьбой на грани перехода в драку, за счётчиком на табло, за тактическими манёврами тренеров, больше напоминающими указания полководцев на полях сражений эпохи наполеоновских войн.

Любое спортивное состязание — это агон, напряжённая борьба, исключающая, однако, смерть проигравшего (вот что постигли греки с олимпиадами, и чего не понимали римляне со своей страстью к гладиаторским боям). А уж коллективные спортивные игры — это в чистом виде подражание сражению: нападение, оборона, тактика, манёвр, жертва, случайности и сила трения, приводящая в ничтожество величайшие замыслы.

Последнее — это то, чего не хватает шахматам, где практически всякое внешнее трение исключено, будучи заменено схваткой почти бесплотных умов, движущих абстрактные фигуры. Основная борьба шахматиста — борьба с самим собой, что показано в другом спортивном блокбастере — «Жертвуя пешкой» (в котором, впрочем, ухитрились неправильно положить шахматную доску).

Но реальная жизнь и борьба народов, как правило, ближе именно к хоккею, футболу и баскетболу. И «Движение вверх» как фильм-баталия определённо удался. Перед нами практически «Илиада», где шлемоблещущие герои сходятся в схватках. Создателям ленты удалось соединить документальную точность некоторых сцен, современную зрелищность (отступления от фактов в пользу которой вполне допустимы), борьбу тренерских замыслов, да ещё и забавный конферанс зрителей, смотрящих матч на стадионе и по телевидению.

Собственно, от фильма можно было бы оставить только этот шедевральный матч, снятый в самом начале работы над картиной, и он, пожалуй, сильно бы от этого выиграл, так как обрамляющая его история полна таких абсурдно-неточных допущений, странных пропагандистских вбросов и обычных сценарных несуразиц, что от желания покинуть зал удерживало только предзнание, что в конце концов будет великая и славная битва.

Но всё-таки невозможно закрыть глаза на то, что фильм совершенно провален по актёрской работе. Владимир Машков играет Владимира Машкова, играющего Владимира Машкова. Впрочем, его партнёр по «Протоколу фантом» Том Круз тоже играет последние 20 лет исключительно самого себя, так что не будем виноватить нашу звезду слишком сильно. Сергей Гармаш превратил главу Госкомспорта его золотой эпохи, пламенного комсомольца-шелепинца Сергея Павлова — пробивного, кипящего идеями энтузиаста, который пролоббировал и суперсерию с НХЛ, и Олимпиаду-80, — в какого-то ленивого и глуповатого советского барина-орангутанга.

Остальные актёры не дотягивают и до этого уровня, и порой создаётся впечатление, что перед нами и не актёры вовсе, а нанятые у проходной любители, только ещё и лишённые природной наивности. Их ухитряются переигрывать даже американские комики, изображающие гарлемских уличных баскетболистов. Слабая актёрская работа приводит к тому, что бесчисленные шероховатости и натянутости сценария вместо скрипов издают громкий треск, и за создателей фильма регулярно становится неудобно.

А сценарий и впрямь трещит. И дело не только в многочисленных исторических несоответствиях, порой весьма обидных для прототипов, когда пытающимся бежать на Запад русофобом предстаёт Модестас Паулаускас — капитан советской сборной (как следствие, о его капитанстве просто не упоминается), человек, который до сих пор проводит занятия по баскетболу в школе Калининградской области, лишь бы слышать русскую речь.

Абсурден сам сюжетообразующий конфликт, когда спортчиновники и КГБ пытаются совместно… помешать нашей сборной обыграть американцев и, мало того, пытаются отменить матч из-за нелепого страха перед проигрышем. Канадцам не боялись в том же 1972 году суперсерию проиграть, а тут боятся. О советских чиновниках брежневской поры можно сказать много плохого, но для них был важнее сам факт международных соревнований, укреплявших «атмосферу разрядки», нежели мотив «лишь бы не проиграть». Можно понять сценарную сверхзадачу фильма: герой, тренер Гаранжин-Кондрашин, воплощает мечту вопреки непониманию и даже сопротивлению со всех сторон, но реализовать эту сверхзадачу можно было бы и как-то поизящней.