Истинная сущность любви: Английская поэзия эпохи королевы Виктории

Он встретил девушку случайно, —
Был дар ему от всеблагих,
И чар её постигнул тайну,
Что недоступна для других.
При ней он лучше и умнее,
Чтоб не упасть в её глазах,
Дыханье Рая вслед за нею
Кружит, как будто в небесах.
Он спать не может от волненья,
В мечтах её красу испив;
И поклоняясь в изумленье,
Льёт слёзы, сердце растравив.
О, парадокс любви, он долго
Переносить в тиши желал
Жестокий взгляд её и колкий,
Но получил страстей накал.
Его богатство – милость девы.
Величьем подлинным сражён,
И сладких снов презрев напевы,
Живёт её улыбкой он.
В своей молитве, преклонённый,
Он о поддержке попросил,
Дабы любви новорождённой
Придать могущества и сил.
Не велика цена для блага,
В обмен любви – всегда тоска;
Он в небеса глядит с отвагой:
Она Жена мне на века.
И видит, как царицы неги
К пажу склонились без корон;
Как, восприняв любви побеги,
Соразмеряют каждый стон;
И как преследует нас живо
Любовь шажками – дивный ход;
Как доблесть мягко и учтиво
Разит надменности оплот.
Но вот, хотя и не достоин
Её подол поцеловать,
В своей надежде, беспокоен,
Он получает благодать

Из поэмы «Ангел в доме» (Книга I, III, 2)

Достойная любовь
Кто страстен – тот безволен, кто же
Любви познал восторг и власть,
Чтоб мной владеть, – тот будет строже,
Явив достоинство, не страсть.
Кто слышит речь мою? летает
Она над теми, кто уныл
И жалок, раз любви не знает,
Психея их – лишь червь без крыл[198]
Холодным будет свет небесный
Для душ, где теплится лишь ад;
Сердца их даже портят песни,
Что я пою, мой сказ, мой лад.
Что им одежды в белом цвете,
В чём я любовь хвалю давно,
Им виден мрак в небесном свете,
Во тьме и белое – черно.

Из сборника «Florilegium Amantis» (1879)

Ночь и сон

Проснуться ночью странно,
Пока другие спят,
Когда самообмана
Хотят твой слух и взгляд,
Чтоб страх не потревожить
У внутренней черты,
Где часто жизнь находит пропасть
И ужас темноты!

И странен лай собаки

В ночи, как дикий зов
Звучит сквозь буераки
Крик дальних петухов.
И странно слышать с башни,
Разрушенной судьбой,
Во тьму ворвавшийся внезапно
Часов оживших бой!

Хоть мозг, больной от страсти,

Волнуется луной,
Быть не хотят во власти
У слабости ночной:
Безумный меланхолик,
Голодный, хитрый волк,
Убийца и грабитель жадный,
И покаянья долг.

Соловушка в веселье, —

Он побеждает ночь,
Поёт дневные трели,
И мрак уходит прочь.
Когда же опечален
Блестящей тьмой певец,
Все говорят, он скорбь рождает,
Он – сумасшедший лжец.

Буря