Истинная сущность любви: Английская поэзия эпохи королевы Виктории

Мой друг, когда священник, полный страсти,
Из раки тайной первый раз берёт
Плоть Господа, и, совершив причастье,
С дрянным вином хлеб отправляет в рот,

Он не познал, как я, благоговенья,

Когда, вонзая в плоть свой грешный взгляд,
Тебя всю ночь томил я на коленях,
Свершая поклонения обряд.

Коль не был бы смазлив, любил бы боле

В то лето бурной неги и дождей,
Не стал бы я наследником юдоли,
В дверях Страданья сгорбленный лакей.

Но совесть – сенешаль твой белолицый,

Бежит вослед, готовясь дать мне бой;
Я рад, что так любил – и вновь родится
От всех светил цветок мне голубой!

Silentium amoris [261]

Как солнце слишком яркостное гонит
Луну упрямо-бледную назад
В пещеру тьмы, где та мечту хоронит —
Сиять под серенаду соловья,
Так жжёт мне губы Красота твоя,
И песни благозвучные – не в лад.

Как ветер через луг примчавшись с пляской

На буйных крыльях, лишь исчезла тьма,
Тростник ломает слишком грубой лаской,
Где песням предавался он своим,
Так слишком бурной страстью я раним:
Любви избыток – и Любовь нема.

Тебе мой взгляд сказал всё, несомненно,

Зачем я смолк, и гриф на лютне пуст,
Не лучше ль разойтись нам откровенно:
Тебе – к тому, кто так сладкоголос,
А мне – лелеять память этих грёз:
Не спетых песен, не лобзавших уст.

Эндимион [262] (для музыки)

Плоды на ветвях золотые,
Аркадских птиц не молкнет хор,
Здесь блеют овцы молодые,
Набеги коз в поля пустые,
Он лишь вчера сказал впервые
Люблю! Я жду его с тех пор.
Луна, хозяйка тёмных далей!
Храни любимого, как страж.
Его ты знаешь – он мой паж,
Обутый пурпуром сандалий,
Его ты знаешь – он мой бог,
С пастушьим посохом, лукавый,
Он нежен, словно голубок,
Темноволосый и кудрявый.

У горлицы устали крылья,

Где друг в малиновых чулках?
К овчарне волки подступили,
И сенешаль прекрасных лилий
Спит в лепестках – легла мантильей
Тьма на сиреневых холмах.
Луна святая! Так мы ждали!
Стань Путеводного звездой![263]
Где мой красавец молодой?
Коль видишь пурпур тех сандалий,
Всё тот же посох, тёмный локон,
В козлиной шкуре силуэт,
Скажи ему, я жду, где окон
Вдали мерцает тусклый свет.

Росой прохладной луг покрылся,

Аркадских птиц не слышен хор,
С пригорка юный фавн спустился,
Златыми дверцами прикрылся
Нарцисс усталый, не явился
Ко мне мой милый до сих пор.
Луна обмана и печали!
Где тот, в кого я так влюблён?
Где губ пунцовых жаркий стон?
Где посох, пурпур тех сандалий?
Зачем так серебрится клён?
Зачем покров туманный убыл?
Ах! Стал твоим Эндимион,
И ждущие лобзаний губы!

В золотых покоях Гармония