Истинное имя

– Нет, мессер. То есть об этом я, конечно, тоже думал, но недолго. Ваше предложение мне нравится, и, если мы договоримся о цене, то я его приму… а размышлял я о другом.

– О чем же? – вежливо поинтересовался лорд.

– О том, до какой степени вы не похожи на того, кем кажетесь. Я так и представляю, как сегодня на совете вы перекинете через плечо свой белый плащ и начнете рассуждать о благе государства. Будете цитировать Энор Фирем и Старый Кодекс…

– И всю остальную дребедень, – договорил лорд Аденор, постукивая пальцами по подлокотникам резного кресла. – Что ж, вы совершенно правы, мэтр, хотя должен вам сказать, что ростовщик и моралист – тоже сочетание довольно редкое. И столь же неприятное, как яблочный пирог с навозом. Но, раз уж вас так интересует, как я собираюсь сочетать цитирование Энор Фирема с контрабандой, я вам объясню. Вы ввозите драконью кость, которая используется магами для недозволенного колдовства. Так что с того? Я мало смыслю в магии, но даже мне известно, что та же драконья кость может служить для самых нужных и полезных чар. Так что нет особой разницы между контрабандистом, завозящим кость в Адель, и кузнецом, изготовляющим ножи. Которыми можно нарезать ветчину, а можно ткнуть соседа между ребер. Кузнеца это уже определенно не касается. Не правда ли?

– А как же твисс с люцером? – спросил Дивед, кажется, слегка опешивший от такой интерпретации своих поступков. О Старом кодексе он начал говорить лишь для того, чтобы поддеть Ральгерда Аденора и хоть как-то отплатить ему за ту холодную самоуверенность, с которой молодой аристократ навязывал ему свои условия. Моралистом ювелир, конечно, не был, да и свод законов, называемых Энор Фиремом, не особо уважал, и ему просто-напросто не приходило в голову придумывать какие-либо оправдания своим поступкам. До сих пор ему вполне хватало осознания того, что они выгодны. Похоже, Аденор считал иначе.

– Ах, люцер? Ну, тут все еще проще. Мне нет дела до людей, которые по собственной воле тратят свою жизнь на эту дрянь. Такие есть даже у нас в Совете. Сперва глотают синий дым, потом сидят с отвисшей челюстью и, закатив глаза, пускают слюни. Им так нравится? Это их дело. Если кто-то хочет хрюкать, как свинья, и валяться в каждой грязной луже – то причем тут я? Я что, должен вытаскивать его из канавы, где эта скотина будет в свое удовольствие плескаться, и учить вести себя, как человек? Благодарю покорно, это не по мне. Да и большинство других людей к такому благородному идиотизму в духе рыцарских романов не привыкли. Только они просто пройдут мимо, а я посмотрю, нельзя ли обернуть все это дело в свою пользу.

Где-то к середине своей речи Аденор впервые за все время разговора вышел из себя, и его серые глаза сердито засверкали, но закончил он уже вполне спокойно.

– Я удовлетворил ваше любопытство, мэтр Дивед? – спросил он почти лениво, перестав постукивать по подлокотнику. – Тогда нам осталось только выяснить вопрос о моей доле. Расскажите-ка, как вы делились до сих пор.

– Из прибыли?…

– Конечно же, из прибыли. О ваших выплатах поставщикам я и без вас все знаю.

– Что ж… Тогда все очень просто. Треть шла лично мне, треть капитану Ратгару с командой, а еще треть – Королеве.

– Кому-кому?… – лорд Аденор приподнял брови. – Какой, простите, королеве?

– Королеве Алой гавани. Так называет себя предводительница островных пиратов. Разве вы не слышали?

– Ах да. Кое-что слышал… – протянул Ральгерд. Он сцепил пальцы рук в замок, задумчиво вертя больщими пальцами. – Вы серьезно, что ли, мэтр?… Я всегда считал, что это байки.

– Нет, мессер. Чистая правда, – отозвался ростовщик.

– Вот так номер! – рассмеялся Аденор. – "Волки" подчиняются какой-то бабе. Раньше я их как-то больше уважал.

Дивед громко засопел.

– Как вам угодно, лорд, но Королева – это вам не просто баба. Это только вы сказали, что мы отдаем пиратам десятину, но на самом деле Айя забирает куда больше. И не только у меня – у всех. Если вы про нее правда слышали, то должны знать, что с нею шутки плохи. Плюс все ее головорезы в нее поголовно влюблены. Да-да, не улыбайтесь. Если девка машет топором, это еще не значит, что она совсем уродина… я, правда, сам не видел, но рассказывают – очень хороша. Ей только свистнуть, и меня к воротам приколотят. По частям. Так что давайте уж не будем трогать третью долю.

– Пффф, – фыркнул лорд. – Ну что ж, не трогать так не трогать. Тогда так. Треть этой вашей Королеве, остальное – делим на три равных части: капитану, вам и мне. Идет?

– Не рано ли, мессер? Помощи мы от вас пока не видели, а долю…

– Помощь будет. Не волнуйтесь, мэтр, прибыли на сей раз тоже будет больше. Вы в накладе не останетесь. Слово Ральгерда Аденора.

Лорд смотрел прямо в глаза своему гостю. Он улыбался, но глаза были холодные. Опасные глаза.

И Дивед сдался.

– Ладно. Я согласен, – сказал он. – Только…