Истинные приключения французских мушкетеров в Речи Посполитой

— Вы — мои гости, и можете наслаждаться пребыванием в замке. Можете ни в чем себе не отказывать, я отдам соответствующие распоряжения, — князь натужно засмеялся, силясь таким образом как-то смягчить эффект от сказанных им жестких слов.

Конецпольский позвонил в звонок.

— Я попрошу вас, господа, отдать ваши шпаги. На время. На всякий случай, — он снова попытался рассмеяться, но на этот раз у него ничего не вышло.

— Ваше Сиятельство, — ровным голосом сказал Атос, — если, как вы говорите, мы — ваши гости, тогда не понятно, зачем мы должны отдавать наши шпаги. Мы — дворяне, Ваше Сиятельство, а шпага, как известно, неотъемлемый атрибут любого дворянина. Если же вы считаете нас своими пленниками, тогда — другое дело, и мы отправимся в темницу, не оказав сопротивления.

В этот момент дверь библиотеки снова открылась, и внутрь вошли несколько гусар. Было видно, что за дверью находятся еще с полдюжины вооруженных солдат.

— Ваше Сиятельство…? — вошедший офицер поклонился в ожидании приказаний.

Конецпольский принял величественную позу, на его холеном и капризном лице появилась привычная надменность.

— Да, офицер, проверьте посты, особенно дальние, — князь метнул красноречивый взгляд в сторону французов. — И узнайте, какие новые полки прибыли в ставку. Доложите обо всем мне через час. Ступайте!

Офицер поклонился и вышел. Вслед за ним помещение покинули другие гусары. За закрытой дверью послышался гул удаляющихся шагов и звяканье шпор.

Мушкетеры снова остались наедине с князем. Он посмотрел на них несколько осуждающе, но в его взгляде читалось и уважение.

— Прощайте, господа, — сквозь зубы процедил Конецпольский и быстро покинул библиотеку.

Мушкетерам ничего не оставалось, как также удалиться в свои покои.

Глава шестая. Sancta Dei Genetrix

Д’Артаньяна поместили в темницу, которая находилась в одном из дальних уголков замка. Где именно находился каземат, в котором содержался гасконец, смог узнать Арамис — ему удалось очаровать одну из здешних служанок.

— Я пообещал преподать ей несколько уроков богословия, — рассказывал он с серьезным видом под дружный смех друзей.

— На каком же языке ты собирался говорить с ней о Господе? — пытаясь сдержать улыбку, спросил Атос. — Я и не знал, что ты в совершенстве овладел польским.

— Что ты, Арман, наш дорогой Анри в совершенстве овладел лишь одним языком. И это — язык любви, божественной любви! — утирая слезы, ревел Портос.

— Мы говорили на латыни, — смиренно ответствовал Арамис, потупив взгляд. Но ничто не могло скрыть его тонкую улыбку, и друзья приветствовали его очередным взрывом хохота.

Однако обстоятельства, с которыми столкнулись французы, не особенно располагали к веселью. Их новый друг д’Артаньян оказался в застенке, и для него все могло закончиться самым плачевным образом. Сами они были под подозрением, и непонятно, когда князь снова сменит гнев на милость, да и сменит ли.

— Сейчас самое главное — освободить Шарля, — сказал друзьям Атос.

— О нашей репутации тоже не мешало бы подумать, — проворчал по своему обыкновению Портос.

— Д’Артаньян во многом сам виноват в том, что с ним произошло, — отозвался Арамис.

При этом чувствовалось, что друзья испытывают некоторую неловкость от сказанного.

— Стыдитесь, господа! — воскликнул Атос. — Д’Артаньян выполнял поручение Мазарини — и сейчас не важно, как мы относимся к кардиналу, так как это, в первую очередь, дело государственной важности. К тому же, мы знали секрет Шарля и, по сути, солгали князю Александру, не рассказав ему о нем. А, значит, мы тоже несем часть ответственности за произошедшее.

— Дорогой Арман, — меланхолично заметил Арамис, — князь спрашивал нас, были ли мы знакомы ранее с господином д’Артаньянам, и я, если вы помните, ответил, что мы его до сих пор не знали.

— Дорогой Анри! Если быть точным, то это я сказал князю, что раньше мы не встречали этого человека — добродушно сказал Портос, занятый как всегда своим туалетом.

— Насколько я помню, дорогой Исаак, вы говорили от своего собственного имени. — Арамис казался сейчас несколько возбужденным.

— Но, разумеется, я имел в виду всех нас, и князь это прекрасно понял, — продолжал настаивать Портос, раскачиваясь на своих могучих ногах и грозно нависая над миниатюрным Арамисом.

— Вы, Анри, заверили князя в том, что Исаак, говорит истинную правду, — напомнил Атос.

— Видит Бог — так и было! — воскликнул Арамис. — Вы полагаете, Атос, что я солгал?

— Мы действительно не знали Шарля, и поэтому вы, конечно же, не солгали. Но, как я уже сказал, мы скрыли от Конецпольского некоторую информацию, а потому его подозрение на наш счет вполне оправдано.

— Не думаете ли вы, что князь Александр обо всем догадался? Или, быть, может, ему что-то еще успела рассказать эта зловещая Леди Карлайль? — сказал Портос, переводя взгляд с Атоса на Арамиса, а затем обратно.

— Хотите сказать, что у этой англичанки есть шпионы даже в лесной чаще, где мы впервые столкнулись с д’Артаньяном? Нет, это полностью исключено! — с уверенностью сказал Атос.

— Но дело даже не в этом, — отозвался Арамис.