Истины в моем сердце. Личная история

Пока она делилась своей историей, я наблюдала за ней с восхищением. Перед доктором Форд сидел весь судебный комитет в полном составе, наблюдая за ней с возвышения. За спиной у нее располагалась аудитория из множества незнакомых людей. Слева находилась Рейчел Митчелл, прокурор Аризоны, задававшая вопросы доктору Форд от лица республиканцев – членов комитета, которые явно сомневались в своей способности допросить ее (все они были мужчины). Присутствовали и телохранители, в чьей защите доктор Форд теперь нуждалась. И конечно же, в зале были камеры, которые передавали каждое движение, каждое сказанное слово и каждую пролитую слезу доктора Форд, транслируя происходящее на всю страну. Это было не самое подходящее место для рассказов о худшем дне в своей жизни.

И все же она стояла перед нами и перед всем миром – даже после того, как в ее адрес посыпались угрозы, даже после того, как ей пришлось покинуть свой дом, даже после того, как она попала под шквал бесчисленных мерзких оскорблений в Интернете. Кристин Форд приехала в Вашингтон из чувства, которое она называла своим гражданским долгом, и давала показания, демонстрируя незаурядное мужество.

Затем выступал судья Кавано.

– Эта двухнедельная травля была точно рассчитанным и скоординированным политическим ударом, – возмущенно обратился к комитету Кавано. – Очевидно, что она вызвана затаенной злобой на президента Трампа и выборы 2016 года. Она объясняется несправедливо нагнетаемым страхом по поводу моего досье, местью со стороны клана Клинтонов и подкреплена миллионами долларов левых оппозиционных групп!

Кипя от злости, он заявил, что «поведение некоторых демократов – членов этого комитета на слушаниях несколько недель назад было позорным». Он говорил сорок пять минут. И это было только вступительное заявление.

– Я люблю пиво. Да, я люблю пиво, – сказал Кавано в ответ на вопрос сенатора Шелдона Уайтхауса, демократа из Род-Айленда. – Не знаю, любите ли его вы. Вы любите пиво, сенатор, или нет? Что вы любите пить? Сенатор, что вы любите пить?

Сенатор от Миннесоты Эми Клобучар, тоже демократ, спросила:

– То есть вы хотите сказать, что в вашей жизни никогда не случалось такого, чтобы из-за количества выпитого вы не помнили о событиях прошлого вечера? Или помнили только часть из того, что произошло?

– Это… то есть вы спрашиваете… о провалах в памяти? – с явным негодованием переспросил он. – Не знаю. А вы знаете?

– Не могли бы вы ответить на вопрос, судья? Вы хотите сказать, что такого не случалось? Это ваш ответ?

– Ну да, – самоуверенно произнес он. – А с вами, мне интересно знать, не случалось?

– У меня нет проблем с алкоголем, судья, – отозвалась она. Всего несколько минут назад она описала, насколько сильно алкоголизм повлиял на ее отца.

– Вот и у меня нет, – заявил он. Замечу, это был показательный момент, в который мужчина клялся, что всегда относится к женщинам с уважением.

Ближе к концу слушания настала моя очередь допрашивать свидетеля. Как всем было известно, доктор Форд прошла проверку на полиграфе. Она вызвала внешних свидетелей и экспертов для дачи показаний. И, что самое важное, она потребовала расследования ФБР. Я спросила Кавано, не сделает ли он то же самое. Он неоднократно уклонялся от ответа на этот вопрос – как и на многие вопросы моих коллег до этого. Контраст между искренностью доктора Форд и скрытностью судьи Кавано был поразительным.

Поражала и готовность Кавано ввести комитет в заблуждение. Он делал заведомо ложные утверждения о значении некоторых понятий, которые записал в своем выпускном альбоме. Он преуменьшал значение ключевых аспектов своего пьянства. Он был нечестен, когда рассказывал о характере встреч, на которых присутствовал в старшей школе.

И еще его тон. Неподобающее поведение судьи Кавано настолько выходило за рамки тех норм, которые приняты в суде, что вскоре после слушания дела Американская ассоциация адвокатов вернулась к оценке его деятельности. Более 2400 академиков подписали открытое письмо в Сенат, в котором говорилось, что они «как профессора права и ученые судебных институтов согласны во мнении, что он не проявил беспристрастности и не обладает качествами, необходимыми для того, чтобы заседать в суде высшей инстанции».

И все же после окончания слушания республиканская фракция явно намеревалась продолжить борьбу. Несмотря на то, что устроил Кавано, и на показания доктора Форд, комитет собирался настаивать на проведении голосования. Судья Кавано закончил давать показания в четверг вечером, и лидеры республиканцев назначили голосование комитета по его кандидатуре на утро пятницы.

Есть много причин, по которым жертвы сексуального насилия не сообщают об этом, и одна из них – страх (или предположение), что им не поверят.

«Я ежедневно оценивала плюсы и минусы этого выступления. Я задавалась вопросом, не получится ли так, что я побегу впереди паровоза и в результате просто буду уничтожена как личность», – сказала доктор Форд в то утро.