Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Переход к восстанию в глазах Р. Люксембург не только завершает, но и включает в себя предшествующее развитие форм борьбы: вооруженное выступление вырастает из массовой стачки, многообразно сочетаясь, комбинируясь с ней в разгар непосредственного сражения. «…При этом, – отмечала Р. Люксембург, – стачечное движение почти ни на минуту не прекращается. Меняются только его формы, его широта, его влияние. Это живой пульс революции и в то же время ее самое могучее маховое колесо. Одним словом, массовая стачка, как мы с ней знакомимся из русской революции, – не хитроумное средство, выдуманное для усиления пролетарской борьбы, она – способ движения пролетарских масс, внешняя форма пролетарской борьбы в момент революции»[196]. Последнее положение принадлежит к краеугольным в концепции Р. Люксембург. Для нее всеобщая стачка – синоним развития революционного процесса и вширь (вовлечением все большей части трудящейся массы) и вглубь (фиксацией, закреплением уже происшедшего структурного, классового сдвига как в сфере экономики, так и еще более в сознании массы). Отсюда общий вывод: только в рамках непосредственного революционного действия, подводящего к крайней черте, допустимой объективным развитием общественных отношений, пролетариат – с учетом опыта неудачных попыток насильственно свергнуть противостоящую власть – созреет для совершения полного политического и социального переворота.

* * *

Русский 1905 год явился стержнем всей теоретической, пропагандистской и организаторской деятельности Р. Люксембург после возвращения ее (после ареста) из России в Германию. Здесь теперь центральный пункт ее идейной борьбы с прежними противниками и зародыш исподволь назревающего размежевания с Каутским.

В ходе полемики Р. Люксембург отмечала, что самые важные факты современной истории – «развитие русской революции, международное значение этой революции, обострение классовых противоречий в Западной Европе, дальнейшие политические перспективы классовой борьбы в Германии, роль и задачи масс в грядущих боях»[197] – прошли мимо сознания большинства партийных и профсоюзных функционеров, привыкших к действию лишь в рамках, допустимых существующей буржуазной законностью. «Те руководители профессиональных союзов, те представители парламентской борьбы, – писала она, – которые считают германский пролетариат „слишком слабым“, а германские условия недостаточно зрелыми для революционной массовой борьбы, очевидно, и не подозревают, что мерило зрелости классовых отношений и мощи пролетариата в Германии кроется не в цифровых данных германских профессиональных союзов или избирательной статистики, а в событиях русской революции», в событиях, являющихся в историческом смысле «рефлексом международного, а стало быть, прежде всего германского рабочего движения»[198].

В сложившейся ситуации главным долгом марксистов Германии, а также всей остальной Европы Р. Люксембург считала воспитание у рабочих правильного взгляда «на русскую революцию как на свое собственное дело не только в смысле международной классовой солидарности с русским пролетариатом»[199]. Акты солидарности нужны, но одних их недостаточно. Они нуждаются в дополнении действием: рабочие должны увидеть в русской революции «прежде всего главу своей собственной социальной и политической истории»[200].

С этой интернационалистской и новаторской точки зрения Р. Люксембург оценивала и внутреннее состояние немецкого рабочего движения, всесторонне рассматривая его под углом зрения глубоко скрытых потенциальных возможностей стачечной борьбы нового, выдвинутого русской революцией исторического типа. В понятии «всеобщая забастовка» сошлись, по ее мнению как в фокусе, «все спорные вопросы рабочего движения в Германии: вопрос о парламентаризме и о непосредственной роли массы, о политической и об экономической борьбе пролетариата, о значении и роли организации, о планомерности и о стихийности рабочего движения, о мирной тактике и о столкновениях с вооруженной силой господствующих классов, о медленном „врастании“ в социал-демократический строй (так в тексте. – Г.А.) и о революционных „скачках“ в развитии классовой борьбы»[201].