Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Со временем в суждениях Беллами все более значительное место начинает занимать проблема причинности явлений в историческом движении. Нельзя не усмотреть в этом влияния европейского социализма, с которым Беллами имел возможность познакомиться из первых рук во время пребывания в Германии в 1868 и 1869 гг. Эрозию этических основ американской общественной структуры Беллами, например, видит уже не в мистических влияниях, наподобие тех, которые обнаружили Р. Уильямс или Г. Торо, а в структуре общественной экономики, в росте монополизации, сосредоточении контроля над хозяйственным организмом, а через него – и над политикой, в руках немногочисленной кучки сверхбогачей. С близкого расстояния наблюдавший зарождение огромных состояний и захват ими целых отраслей народного хозяйства, Беллами все более склоняется к выводу об объективном характере процесса в целом[268]. Найдя, что критика с позиций высокой нравственности не возымела никакого действия на капиталистов новой формации, безжалостно уничтожавших своих конкурентов, Беллами выдвигает следующее положение: «Самый факт, что отчаянный народный протест против сосредоточения торговли в немногих сильных руках не мог одолеть эту систему, уже доказывал, что на то должна быть важная экономическая причина»[269]. Эту причину Беллами увидел в действии механизма «промышленной эволюции»[270]. Сделав еще шаг, Беллами пришел к убеждению, что и сама экономическая система капитализма – всего лишь неизбежная, но вовсе не конечная стадия общественного прогресса, которую к тому же следует как можно скорее миновать, если общество не хочет свернуть окончательно на путь экономического самоубийства.

Но где же выход? Возврат к системе свободной конкуренции в глазах Беллами не сулил никаких перспектив, поскольку именно ранние формы капиталистического хозяйствования и породили самые низменные инстинкты взаимного поедания, вытеснив этический кодекс человека представлениями о праве сильного и заглушив ими голос самопожертвования во имя всеобщего блага. Для сохранения плодов цивилизации, как считал Беллами, требуется глубокая и всесторонняя переоценка ценностей, а не спуск по лестнице, ведущей вниз к восстановлению архаических порядков[271]. Это убеждение сразу же поставило Беллами на голову выше многочисленной, пестрой и очень крикливой плеяды профессиональных реформаторов, поверхностный характер начинаний которых вызывал справедливую иронию Беллами. В своих суждениях Беллами практически оперировал некоторыми выводами, к которым давно уже пришла теория научного социализма. Однако в обстановке предпринимательского бума в США, когда над всем витал дух поклонения идолу стяжательства, идеи Беллами звучали смело и новаторски.

Итак, весь ход рассуждений Беллами подводил его к тому, чтобы занять четко выраженную антикапиталистическую позицию. Вместе с тем отрицание капиталистических порядков сочеталось у Беллами с теоретическим обоснованием иного строя – социализма и защитой его от беспочвенных вымыслов, попыток приписать ему антигуманистические свойства и т.д.[272]. Беллами знал, что, агитируя за социализм, он рискует по традиции быть причисленным своими идейными противниками к разряду зарубежных фантазеров и неисправимых завистников чужому успеху. Напомним, что страну буквально трясло в лихорадке гигантских денежных афер, молниеносных обогащений, а мифы Горацио Олджера о доступности процветания для всех пустили глубокие корни. Беллами предвидел издевательские реплики апологетов существующего порядка и скептицизм обывателя, однако убежденно отстаивал право предвосхищения эры равенства и справедливости на земле[273].