Исторические силуэты

Вдова актера Полякова и жена актера Лебедева должны были получить по словесному завещанию их воспитательницы, помещицы Матюшкиной, 10 тыс. рублей. Граф Салтыков[540], к которому перешло это обязательство, уклонялся от этого выполнения и не соглашался представить дело решению совестного суда. Комиссия прошений, куда истицы вошли со всеподданнейшим прошением, нашла, что дело должно быть решено третейским судом. Комитет министров, наоборот, указал, что никто не может быть привлечен к разбирательству дела в третейском или совестном суде. Аракчеев пометил: «Нет ли тут понаровки графу Салтыкову?». В резолюции государя значилось: «Вероятно, но как закон здесь согласен с мнением комитета, то нельзя мне решить вопреки». Арендаторы казенных имений в Белостокской области просили некоторых льгот по расчетам с казной ввиду неурожая и других местных бедствий. Большинство членов комитета высказалось за отклонение этого ходатайства; пять членов, наоборот, находили нужным облегчить положение просителей ввиду стеснительности их обстоятельств. Аракчеев примкнул к более мягкому мнению меньшинства. Приведу, далее, две очень любопытные пометы Аракчеева, свидетельствующие о характере его отношений к положению крестьян. В Динабургском старостве долго тянулись крестьянские волнения из-за недовольства крестьян раскладкой повинностей. Комитет министров утвердил выработанное министерством финансов положение об их повинностях, в котором повинности распределялись уравнительно между крестьянами-пришельцами и коренными белорусами. Аракчеев пометил: «Я думаю, что крестьяне опять будут недовольны, то кажется лучше было бы велеть М. Ф. вытребовать к себе в департамент депутатов и сделать с ними положение и внести в комитет». Резолюция государя гласила: «Непременно». Когда известный откупщик Злобин был объявлен несостоятельным, крестьяне его настойчиво домогались получить разрешение выкупиться на свободу. В течение долгого времени эти домогательства оставались тщетными. Наконец, Комитет министров разрешил допустить их к торгам, обставив, однако, это разрешение крайне тяжелыми для них условиями. Аракчеев пометил: «Кажется, крестьянам все способы преграждены; сие легко может быть для того, чтобы кому-нибудь купить из наших братий; то, по крайней мере, нужно приказать доводить до вашего сведения о покупщиках». На основании этой пометы государь положил резолюцию: «Вообще сие заключение (ком. мин.) сделано с намерением затруднить возможность крестьянам самим себя выкупить и потому я на оное согласиться не могу и требую, чтобы оно было переделано, дав возможные пособия и облегчение крестьянам для собственного выкупа». Наконец, среди помет Аракчеева на мемориях Комитета министров встречаются и такие, в которых страшный и всеми ненавидимый граф высказывается за смягчение предположенных кар. Новгородский губернатор вошел однажды с представлением в сенат о нецелесообразности одного сенатского распоряжения. Сенат положил подтвердить губернатору прежнее распоряжение, а за неосновательность представления сделать выговор, объявив о нем по всем губернским правлениям. Комитет министров согласился с сенатом, но Аракчеев отметил: «Нет ли тут излишнего; за представление делают выговор с объявлением по всему государству за такое дело, которое содержит в себе только одно правило». Государь положил резолюцию: «Весьма согласен, выговор отменить, чем и публикование оного уничтожится»[541].