Исторические сочинения

Среди тех, кто присутствовал на соборе и принял установления католической веры, был почтенный Иоанн[840], архикантор храма святого апостола Петра и аббат монастыря блаженного Мартина, который прибыл из Рима по велению папы Агафона и под водительством уже упомянутого преподобнейшего аббата Бископа, или Бенедикта. После того как Бенедикт выстроил в Британии, в устье реки Виур, монастырь[841] в честь блаженнейшего предводителя апостолов, он, как и прежде, отправился в Рим, на этот раз в сопровождении своего помощника и сотрудника Кеолфрида[842], который после него стал аббатом того монастыря. Бенедикт был с честью принят блаженной памяти папой Агафоном[843] и получил от него подтвержденные апостольской властью привилегии для монастыря, о которых он просил, поскольку знал, что это угодно и желательно Эгфриду, даровавшему земли для постройки монастыря.

Упомянутого аббата Иоанна Бенедикт привез с собой в Британию, чтобы научить монахов монастыря годовому пению[844], принятому у святого Петра в Риме. Аббат Иоанн, выполняя наставление папы, обучил канторов упомянутого монастыря правилам пения и громкого чтения и побудил их записать все касающееся празднования святых дней в течение года; эти записи до сего дня хранятся в монастыре, и с них сделано множество копий. Иоанн обучал не только братьев этого монастыря, но и всех способных к пению, и слушать его сходились из всех обителей королевства. Многие приглашали его учить в разных местах.

Кроме задачи обучения пению и чтению папа поручил ему внимательно изучить верования церкви англов и доложить о них по возвращении в Рим[845]. Также он привез с собой решения синода, созванного незадолго до того в Риме блаженным папой Мартином с участием 105 епископов[846]. Эти решения были прямо направлены против тех, кто доказывал наличие во Христе одной только воли[847]. Он попросил святейшего аббата Бенедикта сделать в его монастыре копию этих установлений. Те, кто защищал это учение, в то время сильно поколебали веру в Константинопольской церкви, но милостью Божьей были разоблачены и побеждены. Папа Агафон, желая знать, каково состояние английской церкви, как и церквей других стран, и насколько она свободна от еретической заразы, возложил эту задачу на преподобного аббата Иоанна, который уже собирался в Британию. Когда для этой самой цели в Британии собрался упомянутый нами собор, было обнаружено, как мы уже сказали, что все неколебимо хранят католическую веру, и копия решения об этом была отправлена в Рим.

Вернувшись в свою страну, Иоанн вскоре после преодоления океана заболел и умер. Из-за его великой привязанности к святому Мартину, монастырем которого он управлял, тело его было увезено в Тур[848] и с почестями погребено там. Это сделали братья из Турской церкви, которые радушно принимали его по пути в Британию и просили на обратном пути в Рим ехать той же дорогой и вновь остановиться в их церкви. Они даже отправили с ним людей, чтобы сопровождать его и помогать в выполнении возложенной на него задачи. Хотя он и умер в пути, весть об исповедании англами католической веры достигла Рима и была с радостью встречена апостольским папой и всеми, кто слышал либо читал об этом.

XIX (XVII)

(История св. Эдильфриды) Король Эгфрид женился на женщине по имени Эдильфрида, дочери много раз упомянутого короля восточных англов Анны, мужа весьма религиозного и благородного духом и деяниями. До того она была выдана за правителя Южного Гирве[849], которого звали Тондберт, но он умер вскоре после женитьбы, и ее отдали Эгфриду. Прожив с ним двенадцать лет, она тем не менее сохранила славу вечной девственности; когда я спросил блаженной памяти епископа Вилфрида, правда ли это, поскольку некоторые в этом сомневались, он сказал мне, что имеет самое убедительное свидетельство ее девственности; ведь Эгфрид обещал ему имения и деньги, если он убедит королеву довести до конца их брак, ибо знал, что она ни к кому не привязана более, чем к Вилфриду. Нам не следует сомневаться, что случавшееся в прежние времена, как мы узнаем из достоверных источников, может происходить и в наши дни с помощью Господа, который обещал быть с нами даже до скончания века[850]. И Божье чудо нетления ее плоти после смерти свидетельствует о том, что она при жизни осталась не оскверненной связью с мужчиной.